одну? – не сдержала Эрс удивления. – Как же вы это провернули? После того, что стало с той девочкой из Ютиси?
– Это был несчастный случай.
– Конечно. И Блас Шоргуа не имеет к нему никакого отношения. Кстати, вот тоже непонятно, почему несчастный случай с моим мужем до сих пор вызывает… интерес, несмотря на завершенное расследование и принесенные клятвы, а тут… С вас же не требовали клясться в его невиновности, правильно?
– Требовали. Долго. Но сейчас уже нет.
– И как вы этого добились? – ей и правда стало любопытно. – Что-то произошло? Совсем недавно, да?
– Произошло. Мы с Ютиси обменяли счеты. – И вдруг неожиданно для Эрс пояснил: – Они имели глупость отказаться от нашей женщины. Уже сговоренной.
– А вы позволили им замять дело. В ответ на то, что вам позволили забыть о клятвах?
– Ну почему же замять? Всего лишь позволили им ограничиться изгнанием того недоумка из рода.
– Ну да. Как я могла забыть, с кем имею дело? Всего лишь… Необыкновенная доброта.
Но, увидев, что отец не собирается обсуждать это дальше, сменила тему:
– Кто она? Его новая жена?
– Из Вассури.
– Вассури? Они же восемнадцатые среди младших. Считай, последние.
– Семнадцатые.
– Ну… Понимаю. В такой ситуации и это хорошо. Уже понесла?
– Да. Будет девочка, и мы хотим сговорить ее за Дардарри. – Взгляд ресса разом изменился, заледенев. Словно он вдруг сбросил маску, перестав изображать пусть и не очень радушного, но родственничка. – Осталось только закрыть с ними старые счеты.
– То есть меня. А не находишь, что это странный размен? Еще не сговоренный брак еще не родившегося ребенка на собственную дочь?
– Ты. Мне. Не дочь. – Шорг поднялся. – Давно. И тем более сейчас. Ты мой позор. Девка, которая сначала дурила голову брату, потом принесла ублюдка и, наконец, убила собственного мужа, чтобы сбежать. Пора с этим покончить, я думаю.
Эрс тоже встала.
– Нет. Не девка. Твоя дочь, которой дурил голову твой очень способный племянник. Очень даровитый. И которая вынуждена была уехать, чтобы не дошло до… ты знаешь. Родившая тебе внука, которого ты убил. А теперь еще хочешь рассчитаться мной за будущий договор с нужным тебе родом, прекрасно зная, что никакой вины на мне нет. Я ничего не упустила?
– Тебя передадут Дардарри. Готовься.
– Меня? Шестого ресса Ретенауи? С их лагарной?
– Этот грех мы возьмем на себя. Думаю, родня твоего мужа не сильно обидится, получив тебя с вырезанным языком. Визжать от боли оно не мешает.
– Не боишься потерять дар? Нарушив клятву, да еще и письменную?
– Клятву? Тебе?
– Ты писал, что хочешь примирения.
– Уверена, что я клялся именно в этом? – нехорошо усмехнулся тот. – Закрыть вражду и примириться – это не одно и то же, девка. Так что нет, не боюсь.
И
