А ты, Ивейн, пойдешь спозаранку со мной к хозяину постоялого двора! И сделаем мы следующее…
Чародей шепотом поведал свою затею воинам, а те только переглянулись, наморщив лбы.
– Святотатство это! – возмутился сэр Ивейн.
– Безумие! – вторил сэр Бедивер.
– Безумной будет надежда на победу Артура, если затея провалится! Святотатством будет власть Мордреда и его прихвостней в Камелоте и всей Британии!
– Маг, ты хитер, но я хочу лишь одного, – Ивейн, поджав губы, повернул лицо к кудеснику, – чтобы после твоих задумок к королю Артуру не вернулись наши головы отдельно от тел.
Немного поворчав, но не имея других предложений, рыцари согласились с тем, кто до этого не ошибался и помогал уйти от беды, манипулируя временем. Уверенность Монтеля постепенно передавалась его спутникам. Маг шаг за шагом описывал вынужденным актерам необходимые действия, будто знал пьесу заранее.
Наступило утро. Люди барона стали нехотя выходить из своих комнат, зевая и приветствуя друг друга в коридоре. А Монтель был уже на ногах. Он с наигранным беспокойством поинтересовался о самочувствии у Боулдера и пригласил всех вниз, чтобы угостить завтраком. Тучные люди высокого сословия, спускаясь по скрипучей лестнице, предвкушали сытный завтрак. Мед и пироги по утру должны будут настроить послов на добрый лад и зарядить оптимизмом.
Некоторое время назад, направившись вниз, Монтель и рыцари Артура разбудили хозяина и скупили все, что было в его лавке. А колдун еще добавил толстячку, пристально глядя в глаза:
– Скажешь им, что приходили святые и мученики! Не мог ты им отказать, а они все съели! Понял?
Несчастный человечек кивнул дрожащей головой, а Монтель узрел в испуганных, бегающих глазках нужный результат. И когда дошло до разговора с послами барона, то хозяин сделал все, как было велено.
– Как это? Ничего нет? – возмущались посланцы в коричневых кожаных жилетах поверх туник, подперев пухлыми кулачками жирные бока.
– Виноват, великие мужи! Но не далее, как с первыми лучами солнца, зашли ко мне святые с мучениками и попросили их потчевать тем, что есть! Право слово, я – верующий человек! Я – христианин! Не мог ослушаться святых!
Люди барона переглянулись.
– Да в своем ли ты уме? Уж не разыгрываешь ли ты нас, пройдоха? Какие святые и великомученики?
А Монтель, скрыв улыбку за тканью капюшона, добавил серьезным голосом:
– Добрый человек, а куда после трапезы пошли святые старцы?
Бедолага указал им на местную часовню, походившую на каменный короб с витражами-окнами, треугольной крышей и прямоугольником распахнутых дверей над тремя плитками гранитных ступенек. Строение было окружено овсяницей и мятликом, с двумя маленькими, но ухоженными овалами клумб синих и лиловых астр у входа.
Усилий местного косаря хватило только на узенькую дорожку от таверны до часовни. Она была
