сказать людям о том, что жизнь только начинается, что она вечна!
Говоря это, Ира чувствовала, как душа её благостно горела, как ей хочется высказать всё, что она чувствует, чем живёт. Только сейчас Ира заметила, что по щекам Эльвиры текут слёзы. Чёрные глаза её сверкали, они открыто смотрели в зелёные глаза и благодарили их за ту надежду, которая только что была так легко и искренне подарена. Эля вновь повернулась к Солнцу и тихо-тихо, еле слышно прошептала:
– Здравствуй, Солнышко! Я хочу просыпаться с тобой каждый день! – и заплакала ещё больше, широко улыбнувшись Солнцу.
***
Так же ясно открыв глаза, смотрел на Солнце и Илья, он думал о только что услышанных словах. Он, конечно, знал всё это, не раз проворачивал из-за таких мыслей страшные картины в голове. Например, такие: Война. Он знал о многих войнах с ранних лет от матери и часто представлял, как солдаты, выжившие во время ночного боя, собрав с поля раненых и убитых, смертельно уставшие, лежат кто в окопах, кто снаружи на утоптанной грязной траве, и смотрят на поднимающееся с востока солнце. Оно своим красно-кровавым заревом заливает всё, что встречает этим утром: землю, траву, солдат, деревья и небо, по которому всё ещё ходят клубы послебоевого дыма. Солдатам, горюющим об убитых, тоскующим о Родине, которая изнывает от взрывов и смертей, как будто становится легче, они глубоко вздыхают и, вместе с Солнцем, встречают новый день, который ещё никто не знает, чем может кончиться.
Илья, конечно, думал о русских солдатах и войнах, которые тысячи раз шли на войну, не первую и не последнюю. Сейчас эти мысли вновь, уже который год, заставили его всмотреться в горизонт. Но они промелькнули гораздо быстрее, чем обычно, потому что Илья, поражённый такими словами столь юной девушки, продолжил наблюдать за землячками, которые уже приближались к пальмам, где затаился он.
11.
«Формула Вселенной» разрабатывалась днём и ночью. Учёные почти не выходили из лабораторий, постоянно следили за работой друг друга, чтобы быть в курсе всех идей и догадок. Так и Райнер Шмиц последние два дня провёл не в своём отделе. Он, насколько это было возможно, следил за работой над мозгом Голоухина, получая тем самым сведения о самом опыте. Формула должна была сочетать в себе все формулы последних 7-и задач, это и было самым трудным в разработке, но Шмиц был гением, он понимал, что идеальный двигатель был построен по модели головного мозга человека, который, до момента создания двигателя, являлся самым верным и мощным механизмом, поэтому и сейчас немец направился в отдел мозга, чтобы сверить свои расчёты с расчётами сотрудников Березной.
В ту ночь, когда в коридоре жилого комплекса Шмиц встретил Землерова, он, возвращаясь из отдела мозга, раздумывал над тем творением, которое не назовёшь теперь просто мозгом, это был новый механизм в голове человека, благодаря которому он сможет работать лучше, чем любая, созданная ранее машина.
