в регмодуле наградили его брутальным косым шрамом на боку, но просить обученного медика настроить правильную скорость сращивания тканей он не стал. Во-первых, хотелось побыстрее прийти в норму, а во-вторых, обученным медиком был Фриам.
Разумеется, налет к тому времени уже закончился. Это только в сказках ряженные в рюшки капитаны долго расшаркиваются друг перед другом и чинно стреляют по очереди, не забывая справиться о здоровьишке противника. В реальности никаких правил не существовало вовсе, исход боя зачастую решал один-единственный выстрел, а победу праздновал тот, кто просто первым успел.
Наемники гудели, как потревоженные зиффы, обсуждая долгожданное развлечение. Фок погрел уши тут и там, выясняя подробности боя, и даже выдурил у Поля какую-то трофейную цацку. Ничего ценного – так, памятная безделушка. Похоже, добыча «Роксилю» тоже давно не попадалась. В таких пустынных секторах водились только пираты да трупы кораблей, которым не повезло с ними столкнуться, и первых было явно больше.
«Роксиль» был одного класса с «Армадой», а в битве равных синтетическая душа в энерпульте давала беспрецедентное преимущество. «Армада» сделала четыре выстрела: по одному на каждую пушку и двигатель, после чего к застрявшему на месте и обезоруженному кораблику направились шаттлы с наемниками, во главе с самим капитаном. Вражескую команду такое положение дел ожидаемо не устроило, и они до последнего огрызались, но… флиберийцев у них тоже не было.
Стыковка заняла больше времени, чем сам бой: «Роксиль» оказался крупнее «Армады», тут по-быстрому в ангар не затянешь. Удаленный контроль в столь точном деле тоже не помог бы, да и двигать «Роксиль» одним уцелевшим маневровым было тяжело. Обычно в таких случаях Сергею помогала Людочка, но ждать ее возвращения никто, разумеется, не собирался.
Капитан позволил наемникам потрошить «Роксиль» в свое удовольствие. Особой ценности мертвый корабль не представлял, зато в качестве развлечения сошел на ура. Разграбление плавно переросло в праздничную попойку, к которой даже капитан в конце концов присоединился.
Фока тоже звали, но он не пошел, отчасти из-за неважного самочувствия, но больше потому, что не хотел натыкаться там на мертвых. Пусть «Роксиль» сперва отмоют, еще будет время осмотреть корабль.
Шрам противно ныл и зудел внутри, там, где не достать. На кровать Фок лег с трудом, дергаясь от фантомных болей. После регмодуля часто так: кажется, что рубец еле держится и в любой момент может разойтись. Вылечить рану легко, но попробуй-ка убеди организм, что с ним уже все в порядке.
Фок долго ворочался, пытаясь устроиться так, чтобы ничего не задевало пострадавший бок. В голову навязчиво лезли разного рода мысли, которым стоило бы появляться в более благоприятное для раздумий время. Долгожданный сон пришел, когда часы уверенно отсчитывали новый день.
Сергей объяснял, что когда человек ослаблен, будь то рана или что-то еще, у него обостряется инстинкт самосохранения. И оказался прав: не будь у Фока свежезалеченной дырки в боку, он вряд ли обратил бы внимание на едва различимые
