сохранившихся дневников. Они составляют девять рукописных тетрадей и находятся в доме, который Кэрролл купил в Гилдфорде к концу жизни, и где теперь располагается небольшой музей. Поскольку никто из действительных членов Братства не мог поехать туда и остаться на время для изучения всех бумаг, на последнем июльском заседании, несколько дней назад, мы решили отправить стипендиатку, которая помогает нам в различных работах, Кристин Хилл, девушку прилежную и внимательную. Мы попросили ее побыть в Гилдфорде пару дней и оценить состояние дневников. Она должна была сделать копии всех страниц, а также сопутствующих документов, какие только найдет. Ее мать живет в окрестностях городка, это позволило нам сэкономить на гостинице. И вот на второй день к нам поступила невероятная новость.
– Она отыскала страницу? – воскликнул я.
Сэр Ричард Ренлах поднял брови, призывая к терпению, и минуту размышлял, словно пытаясь подобрать наиболее точное выражение.
– Кристин обнаружила нечто такое, что может вызвать… переполох. Но об этом пусть лучше расскажет Артур, ведь это ему первому она позвонила из Гилдфорда, и он разговаривал с ней.
Глава 3
Тем временем Селдом тоже скрутил себе сигарету, и, когда ее дымок долетел до меня, я ощутил ни с чем не сравнимый запах индийского табака. По контрасту с беглым, мягким английским выговором сэра Ричарда Ренлаха, низкий голос Селдома с сильным шотландским акцентом гулко отдавался в тишине тенистого сада.
– Кристин Хилл училась у меня в докторантуре до прошлого года. Застенчивая девушка, прилежная, собранная, умная; она защитила диплом в девятнадцать лет. Но диссертацию так и не закончила. Однажды в какой-то ссылке из старой статьи Кристин обнаружила оригинальную работу о расчете детерминант, которую опубликовал Кэрролл как математик, разумеется, под своим настоящим именем – Чарльз Доджсон. Так Кристин и пришла к дневникам Кэрролла, косвенным путем, в поисках корреспонденции, какую он вел с другими математиками того времени по поводу данной проблемы. Я познакомил ее с членами Братства, работавшими над дневниками, и мы потеряли Кристин для математики, поскольку все биографы и исследователи принялись переманивать ее друг у друга. Она – идеальный сотрудник: все делает быстро, качественно. Скромна, внимательна. Фактически сейчас Кристин работает под руководством Торнтона Ривза, на стипендию научного сотрудника, поэтому меня немного удивило, что она позвонила мне позавчера утром. Речь по телефону звучала сбивчиво, я никогда не слышал, чтобы Кристин так говорила; я бы сказал, она была в эйфории. Тон возбужденный, тревожный, будто ее переполняли гордость и счастье и одновременно терзал страх. Кристин рассказала, что, просматривая бумаги Кэрролла, наткнулась на нечто из ряда вон выходящее и это даст окончательный ответ относительно утраченной страницы. Наверное, это клочок бумаги, который всегда
