напротив него и спросил:
– Николай Никанорович, смотрю на вас и понимаю, что вы хотите у меня что-то спросить. Не стесняйтесь, задавайте ваши вопросы.
– Когда я впервые согласился на вас работать, я хотел только одного: избавиться от долгов. После высвобождения хотел заработать. Теперь я пока не понимаю, зачем мне рисковать. Вознаграждение мне предлагают существенное, но у меня нет больших запросов в деньгах. Я уже обжёгся в жизни один раз и теперь очень аккуратно подхожу к деньгам… Но сейчас не о них разговор у меня к вам. Я вообще не понимаю, зачем эти революционные действия? Что они поменяют в нашей с вами жизни? Ради чего нашим товарищам нужно больше денег? Ради чего наши так называемые старшие товарищи затевают новую революционную волну? Мне кажется, нам нужно задуматься и осознавать последствия, – Тельнецкий специально произнёс слова Ломова «нам нужно задуматься» в надежде, что после них Ломов раскроется и выскажет ему свои суждения насчёт их деяний.
– Николай Никанорович, вы взрослеете на глазах… Мой вам совет, не отказывайте Ширшову. Он настолько могуч и коварен, что даже я не смею ему отказывать… Откажете ему – он убьёт вас. Думаю, не сразу, использует, очернит ваше имя и потом убьёт, и, думаю, не только вас. Он прекрасно знает о вашей привязанности к Белозёрским, – Ломов сказал эти слова с сожалением в голосе. Тельнецкий это заметил.
– Почему в ваших делах не нашлось места для меня? – расстроенным голосом спросил Тельнецкий.
– Во-первых, товарищи возлагают на вас большие надежды. Вы ещё ни разу не прокололись. Сфабрикованное дело не берём в расчёт. А во-вторых, мне удалось отойти от предыдущих дел, да и война мне поспособствовала, скажу вам откровенно. Сейчас я занят совершенно другими делами. Может быть, даже более полезными, чем ранее. Я взял на себя вопросы политического развития страны в период революционных действий. Мои взгляды пока ещё развиваются параллельно со взглядами наших товарищей, отчего споры между нами бывают, и очень жаркие. Но, как говорится, в споре рождается истина, – Ломов встал, давая понять, что разговор пора прекращать или как минимум перенести на другой раз.
Тельнецкий понимал: отказывать нельзя. Скрыться практически невозможно. Уедешь за границу – и там найдут, и будет это не сложнее, чем на Родине. Рисковать княгиней Белозёрской – это просто глупо, несправедливо и позорно для мужчины.
Могучий и коварный Ширшов (1895–1916 годы)
Аронов Марк Афанасьевич после многочисленных мучительных раздумий окончательно решил передать единственному племяннику в управление все свои предприятия и запустил процесс переоформления имущества на Ширшова.
К моменту дуэли Ширшова с князем Барковским и инцидента с Григорием Матвеевичем в трактире Марк Афанасьевич уже был совершенно уверен, что его единственный племянник Ширшов – спасение его деловой империи, но майские события заставили Марка Афанасьевича опять
