об этом рассказывал, завораживая студентов.
Древнюю Грецию нам читал профессор Бахрушин, по его учебникам мы потом учились. Он участник раскопок в Греции, в Риме, много нам дал научной информации по этим исследованиям.
А на занятия по русскому языку мы ходили на другой курс, где было очень интересно, и мы, человек пять, бегали туда нелегально.
Этот год учебы вспоминаю как чудо – так много получить редких знаний было невероятно. Оценила это позже, когда училась во Владивостоке. Любовь к Востоку, Греции и Риму сохранила на всю жизнь, с удовольствием сама, как историк, вела эти темы, используя те знания.
На первом курсе в Ярославле я влюбилась в Юру Шамраева (это один из двух мальчиков на нашем курсе, оба были фронтовики). Он тоже ко мне был неравнодушен, но что-то нам помешало, и мы расстались.
Первый курс я окончила на отлично и сразу пошла за документами. Ректор не хотел меня отпускать, ему нужны были хорошие студенты, но я настояла на своем и двинулась за своей мечтой в Ленинград.
12. Ленинградская история
Я мечтала учиться в Ленинграде и чувствовала, что смогу, так легко мне давались науки, память отличная, блестяще всегда отвечала. А в Ленинграде жил дядя Саша, брат отца. У него я планировала пожить первое время.
Стояло лето 1946 года, в стране разруха, карточная система, трудно, голодно, бедно. Я приехала и сразу пошла в университет. Меня взяли на второй курс, но не дали общежития. Нужно было подождать один год, а пока снимать квартиру. Нашли вариант за 90 рублей в одной комнате с хозяйкой. На питание, одежду и прочее оставалось 60 рублей. Я поняла, что не потяну, не выживу. Решила ехать домой в Приморье. Написала маме, что возвращаюсь, попросила продать велосипед и выслать мне деньги на обратную дорогу.
Оставалось немного времени, и я стала знакомиться с городом моей мечты. Ходила в театры, на концерты. Удивлялась, что город такой чистый, ухоженный. От зданий, разрушенных во время бомбежки, не было следа. На их месте появились клумбы с цветами. А на окраине города (например, Пулковские высоты) стояли дома, зиявшие пустыми окнами, полуразрушенные – страшно смотреть. Ездила в Петергоф, попала на открытие шахматного фонтана. Было торжественно, даже присутствовала финская принцесса. Основной фонтан еще не работал, а от Петродворца осталось очень мало, он нуждался в восстановлении. Монплезир, любимый загородный дворец Петра I (в переводе с французского – «мое удовольствие»), тоже не работал, ведь там немцы устроили конюшни, для реставрации требовались усилия, мастера и большие деньги. В трудное послевоенное время было не до этого.
13. На поезде в Приморье
Так незаметно пролетел месяц, я получила деньги от мамы и стала собираться домой. Но сначала нужно было заехать к тете Кате в Ярославль, проститься, поблагодарить за прием, повидаться с дедом и бабой. Их было очень жаль, но помочь я старикам ничем не могла. Только обнять. Сделала подарочки и дала
