понятно.
Ноги сами принесли Фомина на смотровую площадку. Звёзды, звёзды – и все неизвестные! Ни тебе Большой Медведицы, ни даже Малой.
Одна звезда яркая, не точка, а крохотный диск – Солнце. Будем считать – Солнце, а сомневающиеся пусть помолчат.
Взяв Солнце за точку отсчета, штурманская группа стала искать всё остальное. Находят потихоньку, но астрономы подпускают сомнение – какие-то не такие планеты. И взаиморасположение небесных светил их смущает. Не должно так быть – по расчётам.
Больше всего удивила парочка Земля – Луна. Настолько удивила, что, вместо того, чтобы на всех парах отправиться домой, они решили провести несколько дней здесь. Осмотреться. Разобраться в новой космогонии.
Главным, конечно, было другое. Положим, долетят они до Земли. А ну, как нас там не ждут? Просто некому ждать?
Фомин раскрыл рундук, достал из особого футляра бинокль. Хороший, сорокакратный, с механизмом компенсации дрожания рук. Для людей, соскучившихся по дому, незаменимая вещь.
Он поглядел в бинокль. Землю видно, но если не знать, что это Земля, так и не догадаешься никогда. Возможно, он и не на Землю смотрит вовсе, а на какую-нибудь новую планету. А где ж Марс? Астрономы опять же говорят – вон где, дальше от Солнца на семнадцать миллионов километров, нежели прежний Марс в апогелии. Обозначился, и довольно. Он хотел положить бинокль обратно, как вдруг увидел двигающуюся точку.
Здесь, в четырех миллиардах километров от Солнца, на орбите, почти перпендикулярной к плоскости эклиптики, увидеть движущуюся звездочку означало следующее: либо мстится, либо неопознанный летающий объект находится близко. Очень близко.
Выбрав второе, он и прокричал об открытии на весь «Королёв».
На весь, пожалуй, голоса не хватило, но до дежурного пункта звуковод донёс традиционное «объект за бортом!», потому что оттуда немедленно затребовали Фомина в штурманскую рубку.
Немедленно, значит, немедленно. Аллюр три звезды.
Фомин побежал. Хорошо, что тренировался много. А ещё лучше – бежать недалеко.
В штурманской его ждал Ванштейн и Лобанов, второй штурман «Королёва».
Обзор в штурманской был, пожалуй, хуже, чем на смотровой площадке. Больше полагались на технику, но с той поры, как электроника изменила человеку, пришлось пустить в ход дедовские резервы: глаза и уши. Глаза – понятно, но и ушами человек мог распознать многое. Да хоть бы и одно – Водоворот, Мальстрем, и на том спасибо.
Но сейчас им грозил не Мальстрем. Вообще, неизвестно, грозит ли что-нибудь вообще. Но если неизвестно – считай, опасно.
– Где? – спросил первым делом Лобанов. Действительно, сфера велика, звёзд много, поди, сыщи нужную.
Фомин пальцем показывать не стал, назвал координаты.
Здесь.
– Ага, – быстро сориентировался Лобанов. – Вижу. Перемещается, – он прильнул к окулярам стереотелескопа. – Э, да оно совсем близко.
Ванштейн
