арода действительно мрачный. И это мне явно не казалось.
Поозиравшись по сторонам, я заметил, что тяжелый взгляд есть у многих. На всякий случай я поплотнее обхватил руками небольшую сумку, которую мне предоставил профессор Подбельский.
Она была мне нужна для того, чтобы носить в ней все мое имущество, которое включало в себя пистолет «туляк» с россыпью патронов и три с половиной тысячи имперских рублей ассигнациями. Не слишком много, но и не очень мало для старта.
Вид людей вывел меня из состояния апатии и задумчивости. Мне стало жутко интересно, что может такого случиться, чтобы все, начиная от рабочих в униформе и заканчивая прилично выглядящими парикмахерами, стоматологами и представителями других профессий, забыли о хорошем настроении.
Более того, не слышно было и разговоров в трамвае! В столичном общественном транспорте я ездил нечасто, но в прошлый раз люди были поговорливее.
На очередной остановке место рядом со мной занял немолодой мужчина в очках. Стоило трамваю тронуться, как тот развернул газету, шурша тонкой сероватой бумагой.
На центральном развороте в глаза бил жирный заголовок «Удар по империи?», а затем следовала пространная статья аж на обе страницы о происшествии в поместье. Фотографий не было – да и откуда бы им взяться, если трупари и сыскные оперативно вычистили все. Только срезанные пулеметным огнем кусты и тонкие деревца напоминали бы об этом.
– Случилось что-то серьезное, – как бы невзначай заметил я и тут же поправился: – Извините, что заглянул в вашу газету, но заголовок…
– А? – дернулся мужчина в очках. – Такое дело! Страх! Вы посмотрите только, что пишут: не менее десяти нападавших убито, двое задержано. Пострадали гости на званом ужине у брата императора! До чего мы докатились, – он покачал головой. – Совсем уже страх потеряли некоторые люди! Извините, – тут он сложил газету, встал и сошел с трамвая, проехав лишь несколько остановок.
Стало понятно, откуда этот настрой. Покушение на члена императорской фамилии. Похоже, что это событие каждый житель воспринял, как личную трагедию. Газета была сегодняшней. Событие произошло утром в воскресенье – интересно, здесь всегда так долго новости доходят или просто потребовалось время, чтобы как следует «причесать» информацию?
Трамвай тронулся в сторону Портового района города, а место мужчины с газетой заняла почтенного возраста бабулька, которая наверняка застала еще самого Николая Второго.
– Вот ужас-то! Слыхали? – она говорила слишком громко и я вжался в борт, но бабулю слышал весь трамвай. – Самого Сергея Николаевича стреляли! Ужасть!
Ужасть, ужасть, как же. Сергей Николаевич кинул меня, как последняя сволочь, а его все жалеют, потому что не знают, к счастью, о моем участии в этом событии.
– Бедный, пишут, ранили его! – запричитала бабулька, уже обращаясь не ко мне, а чуть ли не ко всем пассажирам.
Как же, бедный. Я прикрыл глаза, чтобы успокоиться и не обращать внимания на причитающую бабку.
Брат императора оказался тем самым стойким оловянным солдатиком. Он вооружился пулеметом и косил нападавших направо и налево. Вместе с лошадьми, на которых те прибыли.
И все же кинул меня. Чем больше я слушал бормотание бабки о том, какой же это хороший человек, несчастный и бедный, тем больше я злился на нее. И на себя – что не увидел в нем подлеца с самого начала.
На мое счастье трамвай уже подъезжал к месту назначения, так что я протиснулся мимо старушки, которая лепетала уже на автомате, и покинул транспорт. В лицо мне ударил влажный ветер.
Портовый район считался неблагополучным, жилья здесь практически не было – склады и забегаловки, чтобы удовлетворить нужды рабочих. И все же, здесь были свои островки цивилизации.
Так, например, когда я в прошлый раз зашел в «Дохлого удильщика», публика там собралась вполне пристойная. Несмотря на единственного пьяного рабочего.
Мысли о том, что случилось несколько дней тому назад, немного приподняли настроение. Я надеялся, что исправить ситуацию мне поможет фон Кляйстер, немец-ростовщик, который обитал здесь и официально считал себя местным «банком».
С этим человеком я виделся лишь однажды, а потому не имел полного о нем представления. Так, к примеру, профессор Подбельский свято верил, что здесь бытуют исключительно криминал и разбой. Ничего святого.
Игорь же вообще не хотел иметь ничего общего с этим человеком, рассказав попутно о нем пару страшилок. Учитывая, что сам Игорь сбежал в мой мир, прячась от преследования, а потом втихую вернулся, я не слишком верил его россказням.
И потому был уверен – в той или иной степени немец может мне помочь. Если не делом, так хотя бы советом. Потому что для старта у меня были деньги – откупные, которые выслал мне Сергей Николаевич.
