еще фото! – со стороны улицы наседали люди с фотоаппаратами.
– Делаем пару кадров и уходим, – тихо сообщил я Ане.
Позировать пришлось недолго. И хотя толпа уже собиралась двинуться дальше, человечек остановил ее всего лишь одним жестом:
– Никаких фотоаппаратов в моей галерее!
Отцепил ленточку, что перегораживала вход, пропустил нас и троих друзей, что на время съемки остались в стороне.
– Как я не люблю этих журналистов. Пишут и пишут, не понимая, о чем они пишут, – пробормотал рассерженно человечек. – Вас они, полагаю, тоже раздражают? – обратился он ко мне.
– Слегка.
– Позвольте сюда, – он отвел нас в сторону. – Буду краток и не помешаю просмотру. Я – А Ким. В два слова, не в одно, некоторые путают, – затараторил человечек. – Если у вас будут вопросы – можете меня найти. Галерея работает в обычном режиме, есть другие гости, но, если вы пожелаете их убрать, я мигом.
– Спасибо большое, – ответил я, понимая, что в большей степени он обращался к Анне. Но Ким вежливо смотрел на меня. – Мы не доставим вам хлопот.
– О, что вы. Ваше посещение – это уже подарок для меня! Вам спасибо!
– И о чем он говорил? – спросила Аня, когда мы впятером отошли от Кима подальше, в центр первого зала.
– Мы для его галереи – живая реклама, – пояснил я. – Завтра здесь будет не протолкнуться.
– Надо же, как интересно, – протянула Инна, напомнив мне о плане.
– Ты не против разделиться? – улыбнулся я Ане. Та озорно сверкнула глазами:
– Не надо подслушивать наши секреты, – и гордо развернулась следом за подружками.
– Ох уж эти женщины, – фыркнул Василь, едва они отошли подальше. – Вечно у них какие-то секреты.
– Да уж. Секретов здесь хватает, – отозвался я и осмотрелся по сторонам.
Первый зал оказался не так уж и велик, но все же в нем нашлось несколько интересных полотен. Все они были огромными, действительно огромными, но с невероятной детализацией. Даже «Последний день Помпеи» казался на их фоне простоватым полотном.
Городские пейзажи мы осматривали молча. Виды Владимира старого и нового. На каждой картине изображались люди. И каждая картина имела ширину в шесть, восемь, а то и десять метров – рядом находились таблички с описанием.
– Живописно, – сказал Василь после третьего полотна. – Но я бы сюда не пошел. Не люблю картины. Лучше выбраться на охоту. Или устроить заезд на лошадях. Как ты на это смотришь?
– Я бы предпочел скачкам заезд на автомобилях, – ответил я, рассматривая с любовью прорисованные гребни волн на полотне, где изображалось строительство гидростанции.
– Механизм послушен. А лошадь непредсказуема.
– Лошадь можно научить делать, что нужно.
– Так ты любишь, чтобы тебя слушались? Странно, что в этом случае ты выбрал Анну.
– Скажи
