величество, пребывание при дворе дорого, а СибЛевраны небогаты. Наши богатства – наша земля и наши люди. Чем дольше мы будем при дворе, тем труднее будет потом привести дела в порядок.
– В вашем поместье нет управляющего?
– Ваше величество, кто вверит свое добро в чужие руки, рискует остаться без него.
– Но я ведь вверяю королевство в руки своих министров? И казну в руки казначея.
– О вашем величестве по всему королевству идет добрая слава как о рачительном и трудолюбивом хозяине, – парировала Риен. – Я бы не осмелилась сказать вам и слова, будь это иначе. Кроме того… – На губах девочки заиграла улыбка, преображая точеное личико дорогой куклы, и король едва не задохнулся от восхищения. – Ваше величество, у вас всегда есть возможность отрубить слишком вороватые руки. У нас, увы, – нет. В жизни и смерти подданных властны лишь вы.
– Дана Адриенна, вы льстите, словно опытный придворный.
– Если лестью мне удастся добиться, чтобы нас отпустили домой? О, ваше величество, поверьте, я восхищаюсь вашим мудрым правлением.
Филиппо откинул назад голову и расхохотался.
Потрясающая девочка.
И в какую невероятную женщину она вырастет! Сложно даже представить!
Адриенна смотрела на смеющегося короля и понимала, что вывод сделан. Филиппо Третий решительно ей не нравился. Внутренним чутьем, которым она выбирала лошадей, которым она пользовалась при общении с людьми, она знала, что и как сказать, она знала, как улыбнуться, но она и чуяла опасность.
Бывает так – идешь по лесу и хочешь присесть. Видишь, лежит дерево. Красивое, чистенькое, ты опускаешься на него – и проваливаешься в трухлятину. В гниль, труху, насекомых, во все, что скрывается под якобы крепкой корой. Оно прекрасно на вид, но изнутри… ничего там хорошего нет.
Гниль и пыль. Грязь и мразь.
На Филиппо Третьего так же не стоило опираться. Даже прикасаться не стоило. И удрать подальше. Но пока… пока у нее не было выбора. И Адриенна чувствовала себя, словно верхом на норовистой лошади. Она еще в седле, она знает, где припустить, где потянуть, но сколько она продержится, прежде чем ее сметет под копыта?
Филиппо отсмеялся и качнул головой.
– Дана Адриенна… могу я обращаться к вам по имени?
– Ваше величество, ваша воля – закон.
– Как приятно, когда твои подданные об этом не забывают. Так вот, Адриенна, я прошу вас побыть моей гостьей. Я прикажу отвести вам и вашему отцу покои в северном крыле. – И, видя, что Риен ничего на это не говорит, пояснил: – Это крыло дворца, в котором живут самые мои близкие приближенные.
– Ваше величество, это огромная честь…
Дан Марк даже задохнулся от радости. Их не казнят. У короля нет претензий.
А что до северного крыла… на что тратятся деньги в столице? На съем дома – они будут жить в дворце. На игру – он к ней равнодушен. На одежду… м-да. Это придется сделать.
На выезд? Что ж, придется приобрести пару лошадей.
Но
