вуду, утыканная булавками. Чертовски понятный посыл. Но прежде чем она смогла полностью перейти в режим «беги или сражайся», она вспомнила, что Энди пошла за кофе. Нужно развернуться. Побыть нормальным человеком еще несколько минут.
Стеклянная дверь приоткрылась с тихим свистящим звуком.
– Эм-м, привет?
Не Энди. Голос был мужским, незнакомым. Ей правда нужно было развернуться, но она чувствовала, словно через нее бежит электричество, заставляя подскакивать нервные окончания. Пальцы задергались на подлокотниках рабочего кресла, выстукивая ритм. Раз, два, три, четыре.
– Это вы заказывали кофе? – неуверенно спросил парень.
Холлин облизнула губы – возьми себя в руки, детка – и заставила себя развернуться на стуле. В дверях с чашкой кофе в руке стоял незнакомый парень. У нее перехватило дыхание. Во-первых, потому что он был незнакомцем и находился в ее кабинете, ожидая, что она произнесет какие-то слова. Во-вторых, потому что, черт подери, он выглядел восхитительно.
Казалось, он мог бы сниматься в рекламе «Обходного решения». Высокий и худощавый, в не до конца застегнутой рубашке с короткими рукавами и узких джинсах. Карие глаза окружали квадратные очки в черепаховой оправе. Темные взъерошенные волосы на макушке были чуть слишком длинноваты, чтобы считаться аккуратными.
Он одарил ее облегченной полуулыбкой, и его пристальный взгляд скользнул по ней, от чего все внутри запульсировало.
– Уф. Стало быть, жива, – сказал он. – Какое облегчение.
– Прошу прощения? – Ее горло сжалось до окружности карандаша, слова выходили прерывистыми.
Он сдвинул очки на переносицу, его улыбка стала шире.
– Ну, был бы полный отстой, если бы в первый же день на новом рабочем месте я нашел труп.
Она должна была улыбнуться в ответ, или рассмеяться, или что-то в этом роде, но, как обычно, тело не слушалось. Она не очень хорошо справлялась один на один с любым незнакомцем, но этот парень вывел ее систему просто на уровень Армагеддона. Притяжение было чудовищным. Это было похоже на взрыв бомбы, вызвавший все самые смущающие аспекты ее беспокойства и синдрома Туретта. Все немного нервничают, испытывая влечение, но в ее случае это проявлялось в сто раз сильнее. Она изо всех сил пыталась вести себя спокойно, напрягая нервные окончания до побелевших костяшек, но знала, что так долго продолжаться не может. Она непременно занервничает или ляпнет что-нибудь неловкое. Ее напряжение усиливалось – резинку тянули, тянули, тянули.
– Вам что-то нужно?
Холлин внутренне поморщилась от того, как грубо это прозвучало.
Он вздрогнул, и его улыбка потускнела на несколько ватт. Она ощутила острую боль от этой потери.
– Э-э, да, простите. Эта женщина, которую я встретил внизу, Энди, попросила меня принести вам это. – Он поднял чашку с кофе, как будто принося жертву богам. – Я
