вопрос Макс пока держал при себе, и задавал наводящие, чтобы лучше понять ситуацию, в которой поневоле оказался.
Рогожский пнул носком ботинка сосновую шишку, та откатилась к бордюру. Справа на стволе сосны мелькнуло что-то, Макс поймал движение краем глаза и повернулся туда. Белка, рыжая, с огромным хвостом, вцепилась лапами в кору сосны и смотрела на людей глазами-бусинками, ждала, когда они пройдут и даже недовольно цокала.
– Этого добра тут полно, – пояснил Рогожский, – обнаглели, даже еду воруют, как вороны. А боится… В общем, тут такое дело. Ее убить пытались. Она ж у Левицкой единственная дочка, следовательно, наследница. Были два эпизода…
«Убить?» – едва не сорвалось у Макса с языка. Весь Юлькин облик ну никак не вязался у него с богатой наследницей, что злоумышленники похищают с целью выкупа. А вот гляди ж ты. Убить.
– Два раза, – повторил Рогожский, – первый раз, сразу после того, как ее отец умер. Мой помощник Юльку вез, она верхом покататься ездила. Завтра, кстати, ты ее туда повезешь, это я тебе гарантирую. Так вот, они уже обратно ехали, когда их машину протаранили, столкнули на обочину. Юлька тогда голову разбила и чуть сознание не потеряла. А эти, что столкнули, разбили в нашей машине все стекла и пытались вырвать двери, орали: «выходи, сука, все равно достанем, сама выходи». Про деньги еще чего-то там орали, у меня запись есть, но тогда все обошлось, их менты спугнули. Юлька потом месяц из дома не выходила.
Они снова шли вдоль забора к одноэтажным домикам, Макс покосился на окна своего жилья и прошел следом за Рогожским мимо. Сказка становилась все интереснее, да и незаданный вопрос так и рвался наружу, требовал ответа, и от этого ответа зависело очень много, особенно на фоне новых подробностей. У Рогожского зазвонил мобильник, заместитель Левицкой отошел в сторонку, быстро переговорил и вернулся к Максу. Снова оглядел того с головы до ног, и Макс снова промолчал, хотя эти гляделки уже откровенно бесили. Но вида не подал и рта не открыл, дождался, когда начальство само заговорит.
– И достали, как обещали, прошлой зимой дело было. Юльку похитили с территории поселка и увезли, держали две недели в каком-то подвале. И кололи чем-то вроде кетамина, как я потом с ее слов понял, или подобной дряни, чтобы та не соображала, и говорила все, что ей велят. Елена Анатольевна чуть с ума не сошла, когда с дочерью по скайпу говорила.
Кетамин – та еще зараза, применяется для наркоза, отцу как-то делали перед госпитализацией, плавали, знаем. Врачиха со «скорой» тогда с этим пузырьком, как курица с яйцом носилась, не знала, куда положить, чтоб не потерять, не дай бог, подотчетное же средство, пустые ампулы сдавать надо. Но это по закону, а если на закон наплевать, то девчонку можно запросто психоделической дрянью накачать. Может, у нее те «мультики» до сих пор перед глазами… Но было еще кое-что, резанувшее слух.
– По скайпу? – не выдержал Макс. Сам эпизод похищения почему-то не вызвал в нем столько эмоций, сколько факт разговора заложника с родней посредством
