не знаю, что говорить в таких ситуациях…
– Не надо слов.
Он снова повторил поцелуй. Это было горячее, слаще, волнительнее, чем мечтах.
– Ты когда-нибудь целовалась? – его голос стал ниже.
– Нет.
– Я первый, кто украл твой поцелуй? – я едва успела перевести дыхание и снова ощутила его губы.
Когда он взял паузу, я гладила его лицо.
– Прости, я не могу… Я хочу еще, – его улыбка казалась мне самой хитрой и желанной на свете. – Пожалуйста, останови меня. Скажи, что я жалкий потаскун и не имею права на поцелуй любви.
– Нет, продолжай, – от таких слов у меня горело в груди. – Ты достоин.
Тогда я считала его самым свободным из всех нас в "Мулен Руж". Егор продал сам себя, сам распорядился своей жизнью. Мама унаследовала публичный дом от моего отца, который был министром, но умер. То есть даже она получила свое предназначение. Я и Валентин не можем принимать решения. За нас расписали судьбу наперед.
– Наверное, стоит остановиться, – парень сдавленно проговорил эту фразу.
Он выполз из-под одеял. Я последовала за ним и взяла его за руку.
– Нет, уходи, пожалуйста, – попросил он.
Надо ли говорить, как меня захлестнули эмоции. Я не смыкала глаз до утра и встретила рассвет в мечтах. Потом каждый день витала в облаках. Нервы щекотали нешуточные шпионские игры. Нужно успеть пересечься со своим объектом страсти, хотя бы вскользь прикоснуться к нему, бросить мимолетный взгляд, поймать его улыбку. Мы обменивались записками, которые я тщательно прятала в новом тайнике под подоконником. "Я мечтаю зарыться в твои каштановые волны волос, утонуть в озерах глаз, раствориться на коралловых губах", – строки в письмах Егора бередили душу и разжигали страсть. И я приходила по ночам в его шалаш из одеял. Парень прижимал меня к горячей груди и повторял: "Ты самая красивая, самая нежная". Я уносила с собой его поцелуи и букеты цветов, вырезанные из розовой бумаги. Рабам нельзя покидать публичный дом, но он все равно старался придать нашим встречам романтику.
– О чем ты только думаешь?! – воскликнул Феликс, когда увидел сложенный в стиле оригами тюльпан в "Камо грядеши". – Этот мальчишка вскружил тебе голову, Полина!
– Никто мне не кружил голову, ты ошибаешься, – я вытащила закладку.
– Я все вижу и слышу. И потом комната Егора – рядом с моей, – проститут сурово посмотрел на меня. – Он не так прост, как кажется. За этими цветочками и ночными приключениями ничего не стоит.
– С чего ты взял?
– Я желаю тебе только лучшего. Точно не раба в качестве первой любви, – Феликс смягчился и погладил меня по голове. – Я знаю тебя с детства, моя маленькая Феллини. Ты всегда была тонкой, романтичной и мечтательной. Я хотел бы стать чьим-то мужем и иметь такую дочь, как ты. Но не сложилось. И за свою жизнь я повидал разных людей. Поэтому поверь старому другу на слово: он тебя не любит.
– Все это какой-то бред!
Увещевания Феликса меня взбесили. Я же видела, как смотрит
