между булочной и портновской лавкой. Вильнула, огибая пьяницу, лапающего в сумраке грудь женщины. Послышалась ругань, затем снова вопли мальчишек. Что-то ужасное. Она не знала, почему она об этом подумала, но оно появилось здесь и не исчезло. Хлопает крыльями у нее над головой, как ворон. Она не первый раз слышала голос в голове. Он никогда не был похож на ее собственный. Лия часто задумывалась, случается ли подобное с остальными людьми или она одна такая.
Переулок вывел ее на улицу побольше и помноголюднее. Двое солдат, вооруженных мечами, удивленно уставились на девочку. Если повезет, они заметят мальчишек и остановят их, но на реальную помощь нельзя рассчитывать. Резко свернув вправо, она метнулась в тень – прямо к двери коптильни. Ее окутал густой запах болотной земли. Девочка хорошо знала город и помнила, что рядом есть еще одна дверь. Мальчишки, возможно, тоже кое-что соображают, но они – не слишком умны. Пока они догадаются, что она сделала, она уже сбежит.
Лия буквально пролетела через коптильню, не обращая внимания на испуганный крик владельца, и попыталась расслабиться. На самом деле ничего не произошло и никаких неприятностей не будет. Главное, чтобы мама оставалась в неведении.
Решетка канализации была надежно скрыта в тенях проулка у задней двери коптильни. Лия сдвинула ее в сторону, беззвучно спрыгнула вниз и задвинула решетку обратно. Она помнила наизусть все проходы, а темнота и теснота вовсе не пугали ее. Она часто играла здесь. Отсюда она сможет безопасно добраться домой.
«Крыса помойная. Надо бы тебя в фонтан зашвырнуть, смыть вонь».
Девочка зло стерла слезы с лица, вставая на дно туннеля, и тихо двинулась вперед. Глаза уже начали различать смутные очертания в полумраке, освещенном лишь скудным светом, проникающим через решетки. Она не сдастся. Всю жизнь она ловила на себе неприязненные взгляды, слышала насмешки, ощущала себя чужой. Сегодняшний день ничем не хуже других.
Но в конце концов в памяти остались не насмешки мальчишек, а тот нищий старик с затравленным голосом. А еще – зрачки-бусины ворона, который посмотрел на нее, оторвавшись от пожирания падали.
Он терзал клювом мертвую плоть.
Грядет что-то ужасное.
Она не понимала смысла, но чувствовала грядущее, словно мерзкий запах, доносимый ветром.
Когда Лия выбралась из канализации и пришла домой, с неба исчезли последние лучи солнца. Стало прохладно. Мальчишки давно бросили погоню, поэтому она расслабилась и решила проанализировать свое состояние обреченности. Ничего особенного. Она встретила безумного старика, только и всего.
Но, когда она открыла дверь, мать дожидалась ее, сложив руки на груди. Лия ощутила страх. Гиллиан затащила дочь внутрь.
– Где ты была, дитя? – прошипела она, захлопывая дверь и с грохотом задвигая засов. Огляделась по сторонам, будто опасаясь, что на них набросятся. – Лазила в этих проклятых тоннелях канализации? Ты – грязная. И ты не
