Привольном умирающего человека всегда выносили во двор, чтобы он не опоганил дом. А если случалось, что человек неожиданно умирал в доме, то весь дом считался замертым, и после похорон его заново белили, чистили и стирали все вещи, которые находились в доме.
Но это была не единственная причина, по которой выносили умирающего человека. Люди боялись, что в избе душа умирающего человека наткнётся на предмет, испугается и будет долго биться о стены и потолок. А во дворе она сразу же отойдет на Божий суд.
– Сыночек! – подбегая к дому попа, кричала безутешная мать Матвея.
Она добежала до кровати и обняла сына, склонившись над его лицом.
– Нет! Не верю! Это не правда! Живой он! Живо…ой! – кричала в истерике мать.
– Как только земля их держит, – сквозь частые всхлипывания произнесла соседка, мать Данила, которая стояла рядом с Олесей.
Все самые религиозные люди села быстро собрались и встали позади попа, готовые к отпеванию Матвея.
– Ой, Господи…и! – долетел до Олеси голос попадьи.
Она повернула голову и увидела Сару. Опираясь о стену, из сеней медленно, шаг за шагом, выходила Сара, о которой в горе все позабыли. Узнав о трагическом происшествии с внуком, Сара, забыв о своих больных ногах и опираясь на стул, а затем о печь и стенку, медленно пошла по избе и, пройдя через сени, вышла на крыльцо.
В это время соседка Вера повернула голову, услышав голос Сары, и, увидев её идущую, громко крикнула:
– Бабы, гляньте, Сара идёт!
– Сара идёт. Сара сама идёт! – загудели собравшиеся люди.
Они стали оглядываться и с удивлением смотреть на Сару. Она сразу же закачалась у всех на глазах и упала.
К ней подбежала Олеся и двое молодых мужчин. Они подняли её с пола и уложили на кровать, стоявшую на крыльце. Сара лежала молча и бессмысленно смотрела в потолок.
Во дворе, среди толпы людей, стояла и бабушка Олеси. Она слышала, как кричала мать Матвея, и сказала стоящим впереди неё двум женщинам:
– Позвольте мне подойти к Матвею.
– У нас к умершему человеку нельзя подходить, – ответила одна из них.
– Почему? – спросила старуха.
– Опоганишься, – сказала женщина.
– Я этого не боюсь, – ответила старуха.
– Но если ты случайно заденешь, то и нас опоганишь, – с возмущением сказала женщина.
Старуха, не слушая ворчание баб, пошла к Матвею.
– Позвольте мне осмотреть вашего сына, – сказала старуха, обращаясь к матери Матвея.
– Как батя скажеть, так и будя, – покорно ответила Люба, мать Матвея, и с надеждой взглянула на попа.
– Нечего дитя мучить, пусть душа его спокойно к Богу отойдёть, – ответил поп, вытирая платочком слёзы.
Последняя искра надежды, которая мелькнула в глазах матери, погасла.
– Батя! Батя…я! – безнадёжно закричала Люба, уронив голову на грудь сына.
– Батя, а может права старуха. Дозволь ей глянуть, я слыхал, что она могёть лечить, –
