тряхнул головой.
– А вообще, Аарон, будь ты повнимательнее, давно заметил бы, что у твоего друга есть преимущество.
Я повернулся к нему, продолжая улыбаться. Точнее, удерживая на лице подобие улыбки.
О чем он говорит?
Аарон вопросительно моргнул.
– О чем ты?
– Он спокойно обыграл бы тебя одной ЛЕВОЙ. У этого парня нет ведущей руки.
Удерживать улыбку стало очень трудно.
– С чего ты взял?
Мартин снисходительно улыбнулся.
– Когда принесли бокал, ты схватил его левой рукой, хотя он стоял у правой. Когда куртку снимал, «молнию» левой расстегнул. Дротики забираешь левой рукой, потом в правую перекладываешь. Ты почти все делаешь левой, довольно уверенно.
Он прищурился и склонил голову набок.
– Но броски совершаешь правой.
Аарон закатил глаза.
– Мартин, ты серьезно думаешь, что я не заметил? Просто такта в тебе ни фунта!
Я нахмурился, глядя на парней по очереди. Они обсуждали меня так спокойно, словно меня тут не было!
– Я почти сразу это понял, но не стал приставать. Хотя…
Аарон бросил на меня хитрый взгляд.
– …мне было бы очень любопытно сразиться с ним именно левой. Без отвлекающих маневров.
Я сложил руки на груди. Левая предательски легла сверху…
Мне не нравилось, что они раскрыли мой… секрет? С чего бы это было секретом? И с чего бы им не раскрыть меня? Оба сканировали меня похлеще, чем любая рамка в аэропорту.
– Ну, так что? Надерешь ему задницу?
В голосе Мартина звучал вызов. Очередная провокация.
«Он хочет посмотреть, как я владею левой, это очевидно. И… Да пошло оно все нахрен!».
– Легко.
Аарон возмущенно фыркнул.
– Да ты уж не заговаривайся! Легко! Тоже мне, снайпер!
Он вытащил дротики из мишени, разделил поровну и отдал половину мне.
– Поймай медведя прежде, чем продавать его шкуру, Стоун! Я вообще-то…
Не дожидаясь конца его пламенной речи, я круто развернулся к мишени и почти без остановки отправил в нее три дротика с левой. И заботливо поинтересовался:
– Челюсть придержать?
Аарон ошарашенно моргал, глядя на пластиковые оперения воткнутых в пробковый диск дротиков. Не все угодили в булл, но все три попадания вполне могли обеспечить мне победу.
– А Я ЧТО ГОВОРИЛ?!
Мартин с диким хохотом развернулся… и хлопнул меня по правому плечу. Я тут же выругался в голос, громко, грязно, потому что руку пронзила такая боль, что из глаз полились слезы.
– Дьявол! Майерс!
– Вот черт! Прости, Стоун! Я не хотел!
Я с удовольствием поверил бы в его искренность, если бы он был искренен. Уж слишком заботливым его голос был! Настолько паршиво сыграно, что мне захотелось ему башку открутить!
С
