Я смотрел на седьмую скульптуру, изображавшую предательство. Скулы сводило от кислого привкуса во рту, который появлялся каждый раз, стоило мне увидеть эти изломанные прутья.
– Впечатляющие – тоже неплохо. И чем же они тебя так впечатлили?
– Они – жизнь.
Я ответил, не раздумывая ни секунды, и кашлянул, поразившись собственным словам. Я хотел было что-то добавить, но мужчина опередил меня.
– Прекрасно сказано.
Я прожигал взглядом седьмую фигуру. Она была моей жизнью. Одним моментом, который перевернул все с ног на голову.
Незнакомец встал рядом со мной, и я скользнул по нему взглядом. Он был ниже меня дюйма на три, но казался гораздо выше. Внушительнее. Я чувствовал исходящую от него силу. Власть. Рядом с ним я казался самому себе незначительным, неважным.
«Точно командир».
Мужчина со спокойным интересом смотрел на скульптуры и казался простым прохожим, но я невольно проникся к нему уважением. И это поразило меня до глубины души. Я даже не знал его!
Джексон вызывал похожее чувство, хотя… Нет. Джексона я опасался. А для того, чтобы зауважать его, мне потребовалось перенести крепкую трепку и понять, насколько он сильный противник. Осталось понять, насколько он хороший командир.
Я невольно поморщился. Почему-то эта мысль показалась кощунственной…
Джексон завоевывал уважение своими делами, а стоящий рядом со мной мужчина завоевывал его одним своим видом.
– Эти скульптуры создал слепой мужчина. Он не художник, не скульптор и к творчеству имеет точно такое же отношение, как баретта к букету полевых цветов.
Я невольно засмеялся и поморщился от дискомфорта в боку.
– Отличное сравнение.
Мужчина посмотрел на меня с легкой улыбкой на сухих тонких губах.
– Он военный, знаешь ли. Был военным. Взрыв лишил его зрения и карьеры. Но до этого он многое успел повидать. И эти семь скульптур…
Мужчина обвел рукой холл. Я заметил черный кожаный браслет на его левом запястье и вздохнул, ощущая себя… голым.
«Терпение! На Хаммера должно снизойти озарение. И ты получишь такой же».
– …он создал, вспоминая ужасы войны. И посмотри на эти скульптуры! Слепой мужчина, прошедший через ад и решивший выразить его в суровом металле, создал нечто… впечатляющее, как ты сказал!
Он подмигнул мне, и я тихо засмеялся, памятуя о сломанном ребре. Я снова посмотрел на седьмую скульптуру, и улыбка медленно сползла с моего лица. И мой собеседник заметил это, тихо спросил:
– Ты пришел сюда, потому что тебя предали?
Я нахмурился, поворачиваясь к нему, и медленно кивнул. И снова посмотрел на скульптуру, чувствуя, как разгорается в груди злость. Такое привычное чувство…
Незнакомец сочувственно улыбнулся и по-отечески похлопал меня по предплечью.
– Пройти через это суждено каждому из нас. Но не каждый вынесет урок.
