честным. Правда, какой бы она ни была, всегда лучше гнусной лжи и уверток. Он уяснил это в полной мере. В то самое мгновение, когда холодеющие Олины губы растянулись в зловещей и глупой предсмертной улыбке.
Из-за лжи он стал главным разочарованием для своей любимой девушки.
Из-за лжи он потерял близкого друга.
И ему не хотелось потерять еще и нового знакомого.
«– Ты слышал выстрелы? Это военный вертолет! Черт! Мы так и будем тут препираться, пока нас не срисует патруль?! К черту! Будь ты проклят, Вадим! Я не могу… просто не могу…
– И я не могу. Прости меня, Андрей.
– Это ты меня прости. Я должен был солгать. Но я не хочу. Не тебе, Музыкант. Не после того, что ты для меня сделал. Но и отступить не могу. Пойми ты!
– Понимаю. Не принимаю. Но понимаю…»
«Надо было нажать на спусковой крючок, – сожалел Андрей. – Было бы не так паршиво. Вадим со своей “правильностью” может наставить палок в колеса, предупредив “Удар”. Нет. О чем я думаю? Это полный бред!»
«– Что будешь делать? Оставишь это, словно ничего и не было?
– Оставлю. Помнишь, что я сказал тебе про месть и могилы? Я не могу пролить литры крови. Убийцы Лешки уже мертвы. Он отомщен. С меня хватит.
– Убийцы моих друзей еще живы…
– Прости, что угрожал тебе. Это от горя. Не знаю, что на меня нашло, но я говорил тебе искренне. Про Лешку и тебя. Попробуй успокоиться и взглянуть на ситуацию трезвым взглядом. Насилие порождает насилие. И из этого круга очень тяжело вырваться.
– Меня это больше не волнует.
– Найди Кирилла. Я помогу, чем смогу. Ты отправляйся к мастерской, иди оттуда к КПП, а я буду внимателен по пути в свой лагерь. Если вдруг что – свяжусь с тобой. И ты там свяжись, если найдешь.
– Благодарю тебя.
– Когда найдешь парнишку… а ты его обязательно найдешь… пообещай мне, что поразмышляешь над моими словами, сынок…
– Я попробую».
Бывший анархист почти не знал Музыканта. У него даже не получилось вспомнить, слышал ли он о нем хоть что-нибудь до их встречи, когда они были по разные стороны баррикад. Зато Андрей почувствовал, что покинувший «Удар» боец стал ему едва ли не родным человеком.
Так… странно!
Словно он и сам на место Лешки встал.
Разве что не срослось им напарниками стать.
Дорожки разошлись.
«– То, что ты сделаешь… обезглавишь “Удар”… сотрешь их в порошок… Мир забудет. На место этих отморозков придут другие. Зато ты этого не забудешь. Сможешь ли ты спокойно спать, зная, сколько на тебе крови?»
«МАЗ» темно-зеленой раскраски гнил на обочине.
Давно он тут стоял – колеса спущены, стекла выбиты. Но брошен он не во время эвакуации. Слишком свежо для этого выглядел.
Андрей обошел грузовик, заглянул в его крытый кузов – внутри машины лежал запыленный
