правила и она их гарант.
– Что стало с Антом?
– Не знаю, никто не знает. Скорее всего, она посчитала Анта опасным.
– Я видел, как Куб взлетел на воздух.
– Ник, очнись. Вокруг мир Евы, а ты что-то там видел. Всегда, ну почти всегда, мы видим только то, что она позволяет видеть, и помним, что она позволяет помнить. Завтра ты начнешь сомневаться, что вообще когда-то знал Анта, видел Куб, а послезавтра забудешь все, как страшный сон.
– Как ей это удается?
– Я у нее не спрашивал! – отрезал Марк, – И мой островок настоящего – лишнее тому подтверждение. Это Ант нарывался, старался прыгнуть выше, увидеть дальше.
– Ты не прыгаешь, я понял.
– Я рос один, жизнь научила не высовываться. Я поддерживаю свой дом, блокирую ее нападки, дописываю что-то наверху и никуда не лезу. А еще я люблю готовить. Так что заходи.
11.
Выйдя на улицу, Ник сделал глубокий вдох, но теплый летний воздух не подарил насыщение. Что-то внутри блокировало центры восприятия и искало подвох. Он поднял глаза вверх и тихо произнес: «Какая же ты реалистичная!», и пошел в сторону арки. Опасаясь быть замеченным, Марк проводил Ника с черного входа. Выйдя из арки на главную улицу, Ник повернул налево и не спеша направился в сторону своего дома, как услышал знакомый голос.
– Ник, дружище! – Алекс спешил навстречу широкими шагами.
– Что ты здесь делаешь? – удивился Ник.
– Как это что? Ты прислал сообщение.
– Алекс, мы договаривались встретиться днем, а сейчас ночь.
– Дружище, обстоятельства, извини. Мари, она как бы это сказать, ревнует меня к тебе, – он забубнил, – Ты все время с Ником, все время с Ником! Только сообщение от тебя пришло час назад. Вот посмотри, – Алекс протянул телефон, на экране которого светились желтые буквы.
Некоторое время друзья шли молча. Ветер становился холоднее, шум листвы усилился, поднимая в воздух опавшие листья и пыль.
– Так чего ты хотел? – Алекс ускорил шаг.
– Не знаю, чьи это фокусы, но, кажется, догадываюсь. Алекс, я тебе кое-что скажу, только постарайся понять.
– Давай, конечно, – отрапортовал друг.
– Помнишь, зимой на площади я вел себя странно?
– Еще бы, дергался и с квадратными глазами шипел что-то про оружие.
– Все, что я говорил, было на самом деле.
– Так, дружище, заканчивай. Какое еще оружие? Ник, посмотри вокруг, в нашем мире нет оружия. Да и какой вменяемый человек рискнет самым ценным, что у него есть – временем!?
– Рискнет, чтобы понять мир, в котором живет, еще как рискнет.
– И чего тут понимать?
– Мир не такой, каким мы его видим, каким слышим и чувствуем. Пластилиновые декорации, раскрашенные гуашью, вот что такое наш мир!
– О, дружище, кажется, архивы тебя совсем сбили
