ли вы, по невестам надо мотаться, мешаю, – она улыбнулась.
Они высадили Сергея у подъезда, врубив сабвуфер на всю громкость поехали дальше.
Парфенов залетел в квартиру:
– Девчонки, ко мне срочно!
Жена стояла в кухне смотрела телевизор, а дочка в наушниках в руке с телефоном. Обе с удивлением и с ожиданием смотрели на него. Он развернул три билета, – послезавтра в 10 утра мы летим через Питер в Египет на побережье Красного моря.
Дочка:
– Пап, и ты с нами?
–Конечно, я самый первый!
10
И вот настал тот самый день, Сергей проснулся рано, как заводной, в предчувствии смены обстановки. Забежал к дочке:
– Солнышко, пробуждайся, – поцеловал её.
Пока Арина сладко потягивалась, открывала глаза, он побежал в ванную, где уже прихорашивалась супруга, поцеловал её, не переставая удивляться над созданиями женского пола, с раннего утра у зеркала.
Быстро добрались до Санкт Петербурга, контроль в аэропорту прошли быстро, долго грузились, самолёт прогрел двигатели, разогнался и пошёл на взлёт. Сергей смотрел с окошко, как вторая столица уменьшалась в размерах. Со всеми пригородами и близлежащими городами она огромная! Сама, как страна. Лайнер стал на курс, в тёплые дальние края, поймав высоту, рассекая осенние облака, подрагивал в воздушных ямах. Сергей огляделся, дочка рядом в смартфоне играет, супруга читает газету. Так кто там дальше? В соседях сбоку пожилая пара, худосочный старичок аля -Хоттабыч, успокаивал свою ненаглядную, ненаглядную в прямом смысле слова, чуть более 1,5 роста под центнер веса с яркоокрашенными волосами в зелёный или бирюзовый цвет, круглый нос, маленькие глазки, большие щёчки, с выщипанными бровями напоминала фигурку нэцкэ женского пола. Сергей засмотрелся на цвет волос, она, видать, почувствовала взгляд, резко повернулась и одарила его сжигающим взглядом, пришлось изучать соседей на других местах. Слышно было, что бабушка с непонятными оттенками волос что-то бурчала на Хоттабыча, а тот в ответ монотонно: – ну, Котён, успокойся. И всю дорогу бу-бу-бу, ну Котён! Да уж Котёночек. Впереди какой-то мужчина с бородкой, как у Ленина, никак не мог найти для себя удобное положение, с начало поднимет спинку, потом отпустит, всю дорогу что ли будет ёрзать? – злился Сергей, – как дать бы скрученной газетой ему по лысине, представил он, но отвлёкся звуками чмокания за спиной, обернулся, ой! Она смотрела ему в глаза, чья-то жена или девушка целовалась в засос со своим избранником, хорошо дочь в наушниках, отвлечена. Самолёт болтнуло, и провалило в какую-то уж очень глубокую воздушную яму. Он от испуга схватил дочку за руку и сжал. Сергей до чёртиков боялся полётов; ощущение, того что не стоишь на земле, а она, родная, много километров внизу, доводило до паники. Раньше для смелости хоть алкоголь разносили, а сейчас курочки да компоты, соки.
– Пап, может отпустишь? – засмеялась Арина.,
Он убрал руку.
– Не моё это, не моё полёты, – жаловался себе Сергей. Наконец то обрадовал пилот, объявил о скором прибытии, температуре
