которые немалым числом гибли и младенцами, и молодыми людьми, и зрелыми мужчинами и женщинами, не дождавшись старости, неспешной, но и томительной. На самой нижней границе слуха раздался хлопок, и факел погас – темнота мигом заполнила пространства, принуждая к цепким стальным объятиям. Выругавшись, исследователь присел, высек кремнием искру от пола и запалил похудевший "фонарь"; за поясом висело два запасных "светила", но хотелось уже, поскорее, подойти к посмертной обители фараона, а что американец попал в усыпальницу, не вызывало более сомнений.
Посередине помещения возвышался трёх-четырёхъярдовый короб из камня; подступив, искатель повёл факелом, и пламя высветило из мрачного нутра крышку с затейливой, искусной резьбой. Положив сверху, на саркофаг, догорающую головешку, он вынул лом, после недолгих поисков просунул язычок меж крышкой и собственно гробом, упал телом на ручку и стал открывать наводящий на сказочные образы и мистические чувства тайник-хранилище. Плита, прячущая от глаз тело Хеопса-долгожителя, с гулким скрежетом пошевелилась; отчего-то из-за звука пробрало до костей, однако учёный не остановился, отбросил лом, разбудив крепко спавшее эхо, и упёр в тяжеленную крышку ладони, после чего, шаркая сандалиями, отодвинул её, за десяток секунд освободив из плена невидения ссохшуюся мумию.
Американец посветил перед собой факелом, чтобы лучше, во всех подробностях разглядеть забальзамированного фараона, ушедшего к богам по окончании срока, который властители мира отпустили ему для новых и великих дел. Первыми обращали на себя внимание провалы глазниц – мутные моря, в коих плавали по дну хищники начала времён, иногда, за пропитанием, поднимающиеся на поверхность; следующим притягивало взгляд абсолютное отсутствие плоти, потерянной, а может, сгрызенной теми самыми водоплавающими монстрами; потом замечался худой череп, что по форме и излучаемым ощущениям напоминал округлый камень; худенькие, в ошмётках-обрывках бинтов ручки, ножки и туловище. Всё вместе же – будто бы жутковатая, но пародия, достойная жалости копия исследователя-вторженца именем Ллойд Кинг, да-да, именно его, жителя современной, активно растущей и развивающейся Америки; не человек с присущими ему теплом и страстями, а некое бездыханное, бездвижное и безразличное ссохшееся существо или, пожалуй, лишь тонкий намёк на оное. Чудесно! волшебно! ужасно! невообразимо! – метались и смешивались в голове эпитеты; путешественник не мог оторвать глаз от ступавшего вместе с ним по этой богатой всевозможными тайнами и секретами планете, почившего, однако не умершего, как умирают обыкновенные живые создания, человека и бога в едином лице, легенды и реальности.
Нечто, издавая слабый шорох и легковесный перестук, неожидаемо передвинулось позади; он отшатнулся от вскрытого саркофага, поводил факелом, поглядел на стены. Кто это бежал? Скарабей? Другое насекомое? Или какая-то тварь из прочих? А может, померещилось?.. Не разгадав сей тайны, он повернулся было обратно, когда
