мистер Ингланд, словно прочитав мои мысли. – За такое грозит увольнение, даже мне.
Это было логично. И теперь становилось ясно, почему мистер Ингланд так много курил дома.
– Мне понравилась экскурсия, – сказала я.
– Можете приходить в любое время, – улыбнулся он.
Шагая по каменному мосту и взбираясь на холм, я чувствовала радость и прилив сил. Я видела, где работает хозяин – удачливый коммерсант, который хорошо обращался со своими подчиненными. И хотя я не имела желания работать на фабрике с ревущими печами и покрытыми сажей кочегарами, с вертящимися колесами и рамами, которые с грохотом ездят туда-сюда, все-таки мне понравилось бы осознавать себя малой, но жизненно важной частицей единого организма, где у всякого человека и предмета есть свое место и роль.
Почти каждое утро я из окна детской видела, как рабочие идут на фабрику, шагают друг за другом по тропинке, будто муравьи. Женщины, укутанные в коричневые и серые платки, почти сливались с деревьями. Никто не проходил рядом с Хардкасл-хаусом, но на вершине холма была деревушка, и пару раз я замечала, как люди пересекают мост и исчезают среди деревьев на нашем берегу. Холм был очень крутой, с едва заметной тропкой, которая вилась по склону. Карабкаться по ней дважды в день требовало недюжинной ловкости, а зимой и подавно. Вспомнилась кашляющая девушка: с кем она живет, как выглядит ее дом? Я посмотрела на свои руки в белых перчатках, обнимающие пухлые ножки Чарли. Интересно, что подумала обо мне та девушка? Догадалась ли, что мы с ней не такие уж и разные?
Вечером, зажигая лампы в детской спальне, я кое-что обнаружила на своей подушке. Там лежала темная веточка с белыми пушистыми, как одуванчики или заячьи хвостики, цветами. Я взяла ее в руки, чтобы лучше разглядеть. Мной овладело странное, волнующее чувство, будто я делала что-то исподтишка. Из коридора донесся шум; ко мне прибежала Милли, и я быстро спрятала веточку под подушку. Позже, когда дети спали, я достала с полки ботаническую энциклопедию Декки и стала сверяться с картинками. Дойдя до буквы G, я нашла то самое растение: Gossypium hirsutum – хлопок. Я поднесла веточку к лампе и нежно погладила пушистые цветки.
Глава 7
Жизнь в Хардкасл-хаусе вошла в колею, и новое стало привычным. В ходе генеральной уборки игровой комнаты и детской спальни стало ясно, насколько няня Нэнгл пренебрегала своими обязанностями – или же плохо видела. Моего внимания не избежал ни один предмет, ни один угол: я протерла каждую игрушку, каждый пузырек с лекарством, вымыла окна и стены, проветрила и зашила детскую одежду и выделила в шкафу место для каждого ребенка. Я отчистила с мылом расчески, натерла до блеска ночные горшки и выстирала шторы. Дети помогали в меру сил – протирали пыль и раскладывали по местам вещи.
Я падала в кровать совершенно без сил, и однажды Саул разбудил меня затемно, сообщив, что у нас в крыше, наверное, дыра, так как в его кровать натек дождь. Взглянув на часы, я поняла, что уже семь утра. Я проспала лишний час, и вода, которую оставила за дверью Блейз, успела остыть. Слушая
