скрылись в доме, а она взяла мобильник и позвонила домой.
– Привет, дорогуша, – сказал Уильям. – Ужин прошел успешно?
– Оставляю это на милость твоего воображения.
– Оно, пожалуй, к лучшему. Ну как, хороший день?
– Насыщенный.
– Похоже на то. О каком принце говорила Имми?
– О, просто сын старого друга.
– Понятно. – Пауза. – Хелена, дорогуша, – медленно начал Уильям, – я хочу попросить тебя кое о чем.
– Что?
– Я… ну, не уверен, как сказать тебе, но… это Хлоя.
– Она здорова?
– Да-да, она в порядке, по-видимому. Хотя я могу полагаться только на то, что говорит мне директриса пансиона, как тебе известно. Сегодня я получил письмо от ее матери.
– Письмо? От Сесиль? Силы небесные! – выдохнула Хелена. – Она на самом деле взялась за перо и бумагу? Настоящее чудо для твоей бывшей жены, не правда ли, дорогуша?
– Пожалуй, но дело в том…
– Да?
– Она хочет отправить Хлою к нам на Кипр.
ДНЕВНИК АЛЕКСА
Этот отдых, цитируя мою младшую сестренку, с каждой секундой становится все гнуснее.
Комары, жара, старые дома посреди засушливых полей, где никогда не слышали о широкополосных сетях, и давильщик винограда, мечтающий придавить мою мать. Не упоминая уже, что Джулз, Саша, Виола и Рупс – этот безмозглый неандерталец – приезжают на следующей неделе.
Хорошо бы начать кампанию в защиту всех Детей, Родители Которых Лучшие Друзья, чтобы привлечь внимание к их положению. Только потому, что предки в детстве делились конфетами и секретами, потом перешли к алкоголю и, со временем, совместному приучению к горшкам, не обязательно означает, что дети Лучших Друзей будут испытывать такие же чувства к отпрыскам другой стороны.
У меня внутри все обрывается, когда я слышу эти вечные слова: «Алекс, дорогуша, Чандлеры приезжают. Ты будешь любезен с Рупсом, правда же?»
«Ну да, – отвечаю я, – постараюсь, дражайшая матушка». Но когда Рупс якобы случайно бьет меня по яйцам при захвате во время «товарищеского» матча по регби или бежит к мамочке с воплем, что я сломал его игровую приставку, когда сам же уронил ее на пол, а я наступил на нее, потому что не знал, что она там, это может быть непросто.
Рупс практически мой ровесник, отчего еще хуже. И мы – как день и ночь. Он, возможно, именно такой сын, какой понравился бы моему отчиму Уильяму: прекрасный спортсмен, шутник, всеобщий любимец… и настоящий злобный поганец, когда никто не видит. А еще он туп как пробка, считает, что Гомер – это звезда «Симпсонов» и потому-то и знаменит своей философией.
У нас мало общего, у Рупса и меня. У него есть младшая сестра по имени Виола: сплошь рыжие волосы, веснушки и кроличьи зубы, и такая бледная, что чуть ли не прозрачная, как маленький призрак. Мама как-то сказала мне, что Виола приемная. Будь я на месте Чандлеров, то потребовал бы ребенка,
