Чего мнёшься на пороге? Альбом принёс… хочешь что-то показать?
Толик, мальчик лет четырнадцати, с короткими рыжими волосами, веснушками по всему лицу и ушами, смешно торчащими перпендикулярно голове, перестал стесняться и прошёл в гостиничный номер.
– Боялся помешать. Хочу вам показать, а точнее… мне совет нужен, – сказал он.
– Даша, ты иди к себе. Отдыхай. Мы работы обсудим, и я тоже спать лягу. Завтра рано вставать.
Девушка молча кивнула и забрала поднос с тарелками, но уже на пороге обернулась и сказала:
– Анатолий, я надеюсь на твою сознательность! Не забалтывай Константина Николаевича надолго, а то утром вас двоих не добудимся.
– Слушаю и повинуюсь! – бойко пообещал тот и склонился в шутливом поклоне.
Константин и его помощница улыбнулись. Когда за ней закрылась дверь, ученик протянул преподавателю альбом:
– Я тут портрет хотел нарисовать, но что-то не очень выходит.
Художник сел обратно в кресло и принялся просматривать эскизы.
– Очень даже недурно! А-а-а, видимо, этот ты имеешь в виду?! – он показал набросок портрета девочки Оли, которая тоже путешествовала с ними в этой поездке. – Пропорции лица немного неправильно взял. Иди сюда. Смотри. Голову по высоте визуально делим на три одинаковые части… здесь линия бровей, а тут основание носа. Забыл, что расстояние между глазами равно длине глаза и соответственно ширине крыльев носа? Вот так, – мужчина уверенными движениями начал вносить исправления простым карандашом. – Если провести линию от хвостика брови через наружный уголок глаза к центру носа, то получим края губ. Проверить можно ещё так – от окончания брови к центру подбородка… Наклон ты хорошо показал, но нужно как можно больше практиковаться.
Толик слушал внимательно и впитывал в себя советы мастера. Они обсудили ещё несколько его работ. Какие-то Константин Николаевич хвалил, по некоторым делал замечания. Прошло больше получаса, но мальчик не спешил уходить. Сгорая от любопытства, он всё-таки решился и спросил:
– А можно взглянуть, что вы сейчас пишете?
Получив от художника молчаливое согласие, подросток подошёл к мольберту, и его восхищённый взор сразу многое сказал о впечатлении, которое произвёл на него портрет.
– Она такая противоречивая…
– Что ты имеешь в виду?
– Трудно объяснить… Сначала я увидел глаза этой красавицы… в них есть огонь, но они смеются. Она… она, словно коварная богиня, зазывает тебя! Но потом нежная улыбка и кожа, которая светится… А в этом тумане, что похож на платье… она уже будто невеста!
– Хм! Ты очень близко описал то, что почувствовал я, – признался художник.
Ученик взглянул на него и спросил:
– Константин Николаевич, а женщина, с которой вы писали портрет… какая она на самом деле? Неужели они бывают такими… разными?!
– Женщины –
