назад никого постороннего иннокентий не заметил. Наконец, его мысли немного прояснились. Он сделал знак рукой Петру «сиди тихо!» и сказал Ане:
– Ань, я негодяй, подлец, об этом поступке я буду жалеть всю свою жизнь, но я должен сейчас уйти. Если бы я мог сейчас всё исправить, я бы исправил, но я могу только сказать тебе другие слова. Поверь, мне не суждено стать тебе хорошим мужем, поэтому постарайся меня сейчас простить. Через несколько недель я уйду в армию, а ты будешь счастлива с другим.
Иннокентий встал перед ней на колени, Аня, уткнувшись в его волосы, плакала навзрыд. Наконец, она сказала:
– Я прощаю тебя, но я буду любить и ждать только тебя.
Пётр всё также стоял, скрючившись в три погибели в кустах акации, Аня его не видела. Смерть одобрительно улыбалась. Иннокентий увидел, как она секатором прямо из воздуха настригла целый букет прекрасных белых роз и эти розы плавно опустились на землю перед носом ошарашенного Иннокентия. В прошлый раз он точно не видел этого букета. Он хотел подумать, что делать с цветами, но ему уже нужно было уходить.
Увидев, что Иннокентий быстрыми шагами уходит прочь, Пётр не растерялся и вынырнул из куста акации прямо перед Аней, которая всё ещё сидела на крыльце и плакала. Иннокентий уже шагал от этого места, но боковым зрением видел, как вздрогнула и ещё сильнее заплакала Аня. Пётр сразу перешёл в наступление:
– Я очень тебя люблю! Я всё слышал, давай поженимся!
Аня продолжала плакать:
– Но я не люблю тебя, я очень люблю Кешу.
– Ну не любишь меня и ладно. Моей любви хватит на нас троих. Но тебе нужна защита и материальная поддержка, а твоему ребёнку нужен отец.
Пётр наклонился завязать шнурок и только тут увидел цветы. Необычные белые цветы, похожие на маленькие белые розы, сияли люминесцентными светом, а их лепестки были закручены внутрь. Он протянул Ане букет, она уткнулась в него и заплакала ещё сильнее.
Иннокентий со стороны со слезами на глазах мог видеть, как он сам, 18-летний парень, удаляется от Аниного дома, чтобы больше никогда туда не вернуться. Он в последний раз смотрел на красивую девушку, которая больше не плакала, а только всхлипывала, уткнувшись лицом в роскошный букет Смерти, и ему было жаль. Себя или её? Он ещё этого не осознал. Петр, ещё не до конца веривший в своё счастье, что-то восторженно рассказывал Ане и гладил её по волосам.
Смерть взяла Иннокентия за руку, и они уже почти растворились в мерцающей дымке, как вдруг она спохватилась:
– Секатор возьми! Это очень хороший и нужный инструмент.
Дымка плотным слоем окутала их, а затем старик со своей спутницей снова материализовались между трансформаторной будкой и забором. Солнце стояло высоко, а на синем небе не видно ни облачка. Вокруг суетились люди, но никто не замечал дряхлого старика в полосатой больничной пижаме, который шёл по улице рядом со своей Смертью.
Раскаяние
Что
