многократно, ведь нескончаем вечер, где потоки воздуха тебя уносят к потокам духовных исканий. Многим желанным радостям он предпочел радость беспредельного служения Господу.
И казалось, бочка с дождевой водой, куда голышом он окунался, раздувается, как тыква на грядке. На поверхности воды дрожало и переливалось отражение звезд. Ледяная вода мгновенно снимала усталость, а вместе с ней и суету, и страх, и все, что за день накопилось и томило. Окуная голову, он, дитя Господа, возбужденно фыркал и плескался, потом долго обтирался льняным полотенцем, до легкого жжения кожи.
Тело полегчало, и стремительно наполнялось новыми силами. Волосы превратились в непослушную львиную гриву, и окружающий мир лесов, полей манил его куда-то бежать, раскинув руки. В такие моменты приходило ощущение силы, таящейся в нем, о которой он не подозревает и не знает ее происхождение. Что-то подсказывало: с ним и в окружающем бренном мире происходит то, о чем он не догадывается, когда наступает такое состояние, которое потом невозможно осознать. Иначе чем объяснить настежь распахнутые двери с раннего утра, сутану, испачканную грязью, ноги, облепленные земельным сором и травинками? И странный запах женщины в постели – откуда он мог появиться?
Он набрал полную грудь воздуха, насыщенного ночной свежестью трав, закрыл глаза, запрокинул голову назад, потом опустил ее. Схватившись за ближайшую яблоню, подтянулся, и с высокой ветки сорвал свою рубаху – он часто отправлял ее на ветки, когда купался в саду. Поболтав повисшими ногами, по-обезьяньи спрыгнул, пробежал к цветнику. Перед ним стояла Марта.
– Ой! Отец… Марк, – Марта запыхалась и не могла совладать со своим дыханием, – я не смотрю на Вас – сказала она без привычного кокетства, – Одевайтесь! Я пришла предупредить… Они идут!
– Отвернитесь!
Он смущенно дернул с ветки смородины зацепившиеся штаны. Попутно заметил, что испачкал спелой ягодой.
– Они убьют Вас.
– Зачем? – спросил он, и видно было, что испачканные штаны его заботят куда больше, чем угроза расправы. – Кто меня убьет? Мои прихожане?
– Да! Они озлоблены. Они ругались на Вас. Я боюсь, они могут… могут убить Вас.
– Да отвернитесь же! Вы опять сбежали от мужа?
– Отец Марк, быстрее! Надо уходить отсюда! Я же сказала. Послушайте! Сюда идут люди. Они хотят Вас убить.
– Что за вздор! Марта! За что меня убивать?
– Быстрее! Они окружат дом!
– Да что случилось? Марта!
– А то случилось! Олина, убитый Суло, этот пропавший лесоруб.
– Что им надо?
– Вон! Посмотрите туда! Смотрите! – она резко повернулась и показала в сторону дальнего леса, где в темноте ничего не просматривалось, кроме пары далеких блуждающих огней. – Там люди…, они с факелами и собаками. Скоро они будут здесь.
Он посмотрел в том направлении, закрыл глаза и начал читать про себя молитву. Он не слышал уговоры Марты, и когда слух вернулся к нему, то мелькавшие огоньки в той стороне уже просматривались
