родня погибшего парня перезахоронит его останки на кладбище, священник отслужит в костеле панихиду. Случатся первые похороны в гробовом молчании – как под запретом. Это не волки – поймут люди и замолчат. На кладбище никто не проронит ни слова, они обернутся, когда старуха, что следит за кладбищем, вернется с могилы ведьмы. На могиле лежат белые кости, – поведает она. Несколько смельчаков пойдут к той могиле. И по тонким костям, и черепу, скатившемуся с могильного бугра, хотя и с клоками шерсти, они опознают останки собаки. Толпа людей сожмется в кучку и будет стоять над ней устрашающий всех шепот. И развеется этот боязливый шум только от высокого голоса священника:
– …Вечный покой даруй усопшим, Господи, и да сияет им свет вечный. Да покоятся в мире. Аминь.
Никто не сможет поверить в покой души Суло, пока не будет искоренено зло, блуждающее как голодный пес вслед за каждым христианином…
Страх заставит людей в тот день быстрее покинуть кладбище – страх заставит людей прийти вновь, на третий день с похорон Суло. И обнаружат несчастные заложники дьявольских проделок два черепа на ведьмовской могиле – раскрошенные как от ударов молотом человеческий и лошадиный. В последующие дни еще не раз люди будут замечать кости животных. Такого раньше не было. Мщение ведьме? Черный ритуал? Запугивание благочестивых христиан? Вопросы стали сыпаться на головы людей и они позвали священника – требовали освятить все могилы, объяснить: кто может совершать богохульства и есть ли защита Бога.
Глава 22
В Ратушу к бургомистру привели Каяра, молодого парня. Оказывается это Каяр, с виду щуплый и невысокий, шел в ту ночь рядом с Суло – они дружили. Каяр вновь повторил свою историю.
– Мы несколько раз расходились в разные стороны. Но… но всегда мы видели факелы друг друга и окликами обменивались. По его факелу я видел где он.
– Как ты его потерял? – спросил бургомистр.
– Я не терял. Вот Вам крест! – Каяр перекрестился. – Я услышал его слова: «Отец Марк».
– Отец Марк? Его же там не было?
– Вот и я говорю, его там не было, но Каяр его позвал, значит увидел. Это последние слова, что я услышал от Суло.
– А ты видел священника?
– Говорю же нет…
– Что было дальше?
– Все!
– Как все? Ты его потерял или факел его погас?
– Нет! Не знаю. Но факел я видел всегда, только когда я подошел – с факелом шел Техво. Да это был Техво.
– Ты искал Суло?
– Да, я спросил Техво, но он его не видел.
– А чего трясешься? Ладно! Проваливай!
Посты стражи на въездах в город увеличили численностью. На площади городской Ратуши стали жечь ночные костры (первый признак ожидания беды); ежедневно звучали одни и те же слова.
Город полнился слухами.
– По
