заходит в гараж.
Воздух под пледом нагревается, жжет легкие – дышать становится труднее. Все, что мне нужно, это выбраться отсюда и посмотреть на входящего, но Дин не пускает: обхватил меня руками и не дает подняться с сидения – так корни не дают дереву оторваться от земли.
– Ты почему еще не уехала? – Интересуется мужской голос.
Я застываю потому, что узнаю его. Этот голос не спутать ни с каким другим. Солнце налетает на луну, небо обрушивается на землю: так я ощущаю себя в этот момент. Все внутри сжимается, а затем начинает медленно раскалываться на куски.
– Опять хочешь опоздать в школу?
Это папа.
Папа!!!
Мне нужно его увидеть!
Но руки Дина больно сжимаются на моих плечах – он держит крепко. И шепчет: «Нет, Люси, нет».
– Я задержалась, чтобы поцеловать тебя на прощанье, – слышится девичий голосок.
Так странно слышать свой голос со стороны: неужели, и я также звучу?
– Серьезно? Что это на тебя нашло?
– Э… подействовала твоя речь за завтраком. Я действительно должна обдумать возможность поступления в этот колледж.
– В чем же подвох? – Смеется он.
Внутри меня взрываются обломки прежних чувств, ведь я узнаю этот низкий, глубокий смех.
– Куда! – Тянет меня вниз Дин.
Но я успеваю на мгновение высунуться из-под пледа и мельком взглянуть на них. И мое сердце падает, потому что я реально вижу своего отца. Всего доля секунды, но мне удается увидеть, как его руки смыкаются на спине другой Люси, и как он целует ее в макушку, закрывая глаза от удовольствия.
Папа…
– Ты чего, дурная! – Шипит Дин, сковывая меня по рукам и ногам.
Теперь мы с ним полусидим-полулежим на заднем сидении машины, накрытые пледом, дышим друг другу в лицо, и эта ситуация просто максимально неловкая, но я даже не думаю о ней в подобном ключе. У меня зашкаливает пульс, и шумит в ушах от бешеного сердцебиения, и единственное, чего я хочу, это немедленно выбраться из укрытия и убедиться, что это мой папа, и что он действительно живой.
«Но это не твой папа, – пытается достучаться до меня разум, – это ее отец». Но я не хочу ничего слышать. Я в шоке. Глубочайшем шоке. У меня в сердце будто распахнулась какая-то дверь, и оттуда сыплются наружу всевозможные чувства, которые непонятным образом как-то удерживались до этих пор внутри.
– А теперь поторопись, малышка, до занятий пятнадцать минут.
– Хорошо, папа!
– Я имел в виду, езжай, но будь осторожна на дороге!
– Конечно! – Моя копия из этого мира прыгает за руль и заводит двигатель.
Мы не двигаемся.
Я с силой закусываю губы, чтобы не разрыдаться. «Малышка» – он звал меня именно так. Всегда. С детства. И мы еще шутили на тему того, что однажды я выйду замуж, и, может быть, сама стану матерью, но все равно останусь для него его малышкой. Я даже подумать тогда не могла, что этому не суждено сбыться.
– Выезжаем из гаража. –
