ручища опустилась на его плечо и настойчиво усадила за стол.
– А сам-то что не пьешь? – ласково спросил второй рабочий.
“Неужели думают, что я хочу их отравить”, – подумал монарх, опираясь на собственный опыт награждения напитками недругов.
– Я.. Это… У меня у дочки именины, – это было правдой. – Вот, угощаю..
– Ну, здоровья твоей дочурке и богатых женихов, когда вырастет, – хриплый залпом выпил вино и налил себе еще. – Ох, давно я такого хорошего винца-то не пробовал. Ох и спасибо тебе, милый человек. Видать, ты богатый. Не местный.
Мужик взял нежную царскую руку в свою огромную лапу.
– Ишь какие ручки у тебя, как у девушки. И где это такие выдают? На каком заводе?
Велиславу не понравилось такое панибратство, но он скрыл отвращение и убрал руку в надежде нащупать пистолет. Тут же вспомнил, что расстрелял весь заряд. Вот это позор!
– Чего ты смущаешь нашего благодетеля? – сурово спросил второй мужик, – Он нам еще вина закажет, господин щедрый и добрый… Закажет ведь?
Не так планировал говорить с мужиками Велислав. Он хотел на равных, по – братски, выпить, поплакать, песни попеть, да и выяснить, что у простого народа на душе!
– Я вам не девка, чтобы со мной так шутить, – резко сказал он, вскакивая с места.
– Ну-ну, родимый, не серчай, прости, коль обидели, – третий мужик ласково, но опять очень настойчиво усадил царя на скамью. Тот протрезвел окончательно.
– Ох, е-мое, как я здесь оказался-то? – с удивлением спросил монарх у самого себя и у честной компании, которая взирала на него с большим любопытством.
Почему-то эта фраза сделала мужиков миролюбивыми. Пьяный, с кем не бывает.
– Так хто ты, мил человек? Отродясь тебя тут не выдывали. Выкладывай, да не ври только, врунишек мы наказываем! – мужики засмеялись неприятно и скабрезно.
Не найдя подходящего ответа, Велислав поглядел на дверь. Она была открыта. Можно было убежать, вряд ли мужики кинулись бы его догонять. Но Мысля оставался беззащитным, лежал на полу мертвецки пьяным. С ним могли поступить негуманно.
– Я музыкант, – соврал Велислав. – Да, музыкант. Путешествую вот.
– А где ж твой инструмент? – спросил хриплый.
– Это… Где инструмент.. Продал… Выпить хотел и продал. Лютня была механическая, да. Волшебная была. Оттудава деньга, – кажется, люд коверкает слова примерно таким образом.
Видимо, мужики поверили. Они закивали понимающе, потом один полез под полу и вынул оттуда две перевязанные между собой деревянные ложки. Он ловко продел веревку через палец и стал браво отстукивать ритм. Получилось очень весело. Второй начал лихо присвистывать, а третий затянул какую-то народную песню. Велислав слов не знал, но в качестве подтверждения его статуса музыканта от него требовали участия в процессе. Царь стал отстукивать ритм на столе ложкой, потом
