Лили вскочила на ноги и спряталась за Большим Эдди возле доски для дартса на случай нападения Николь.
– Говорю тебе, – предупредила Николь, – не нужно тебе оно.
Она встала с пола, смахивая со щеки грязь тыльной стороной ладони, вернулась к своему табурету, пиву и миске с орехами. – Только не вздумай жаловаться мне, когда увидишь, что там.
В углу Лили вытащила письмо. Все в баре пялились на нее, пока она его читала, сначала ничего не понимая – слова расплывались черно-белыми вихрями, а затем пока она перечитывала его с начала. Написанное наконец обрело смысл, и вся глубоко запрятанная когда-то боль вновь нахлынула.
Письмо было от человека, который теперь владел ее фамильной землей. Человека, которого она видела только один раз всего через неделю после того, другого, жестокого удара. Как бы Лили ни ненавидела Джонатана Кросса, она мечтала прочесть эти слова каждый день на протяжении десяти лет.
… Ухожу на пенсию… ранчо выставлено на продажу… хочу, чтобы вы были первой…
Не имело значения, насколько выгодную сделку он ей предлагал. Она ничего не могла сделать, чтобы вернуть семейное ранчо.
Как она выяснила, если что-то пропало, оно пропало навсегда. Лили думала, что справилась со своей печалью, тоской по этому месту, но она снова почувствовала, как ее ранили.
Ей потребовалась вся ее выдержка, чтобы сохранить самообладание. Она сжала зубы, заставила плечи держаться ровно, стараясь, чтобы спина не согнулась. Никто из ныне живущих – по крайней мере, никто в этой комнате – никогда не видел, чтобы она сломалась. Наконец, когда все потеряли интерес или отвернулись из уважения к ней, она вернулась к барной стойке.
Николь уже заказала подруге свежее пиво и подвинула его, когда Лили уселась на табурет рядом с ней.
– Я же говорила тебе, – сказала Ник.
– Говорила.
– И что ты собираешься с этим делать? – спросила она.
– Я не собираюсь ничего делать, – сказала Лили и поднесла стакан к губам.
Глава 2
Нью-Йорк, май, настоящее время
Главный минус выезда в аэропорт Кеннеди в 8:15 утра: за последние двадцать минут утренняя пробка не продвинулась ни на миллиметр. Потенциальный плюс: Лео мог свободно отвечать на множество вопросов, которые его босс задавал буквально каждому, кто сейчас находился в офисе… но не стал.
Когда на его телефон пришло десятое сообщение за последние пять минут, Лео закрыл глаза и застонал.
– Просто поставь его на беззвучный режим, – сказал Брэдли, опустив стекло кабины до упора, а затем быстро подняв его обратно, чтобы избавиться от шлейфа выхлопных газов, который ворвался внутрь.
Лео быстро напечатал ответ.
– Да все в порядке.
Телефон тут же зазвенел снова.
– Лео, это происходит каждый год.
Набрав номер, Лео ответил:
– Просто Альтон так реагирует, когда знает,
