Складывалось впечатление, что девушка готовилась вступить в схватку с огромным страшным зверем…
Она спешилась, и Тристан вновь отскочил за камень. У него пересохло во рту. Нужно выйти. Нужно завести разговор. О чем беседуют с такими прекрасными и темпераментными созданиями?
Сапоги с легким стуком ударились о землю. Девушка ласково прошептала что-то жеребцу. Затем наступила тишина.
Тристан вытянул шею. Девушка исчезла. Он бесшумно прополз вперед и немного приподнялся. Вот она – лежит в траве, широко раскинув руки!
Надо подобраться чуть ближе… А, была не была! Он выпрямился и посмотрел на нее.
Глаза закрыты, темные ресницы отчетливо выделяются на фоне бледных щек. Яркие пряди волос разметались вокруг головы, подобно лучам холодного зимнего солнца.
Сердце Тристана бешено застучало. По телу волнами прокатилось невыносимое томление, сродни благоговейному ужасу, – ему выпал редкий, драгоценный шанс, а он, как ни прискорбно сознавать, понятия не имел, что делать.
Тишину нарушило раздраженное фырканье. Жеребец подошел ближе, прижав к голове уши и выставив зубы.
– Черт! – охнул Тристан.
Девушка резко открыла глаза. Они уставились друг на друга: она – лежа на спине, он – стоя над ней.
Она вскочила как ужаленная:
– Ты! Ты на меня покушаешься!
Теперь, когда они стояли лицом к лицу, девушка выглядела миниатюрной.
Тристан ощутил, как его губы расплываются в глупой ухмылке.
– Нет, я…
Прищуренные глаза не сулили ничего хорошего.
– Я знаю, кто ты. Сын леди Рочестер.
Тристан сообразил, что нужно поклониться. И поклон вышел почти безупречным.
– Тристан Баллентайн. К вашим услугам.
– Ты за мной шпионишь!
– Нет. То есть да. Совсем немного, – вынужденно сознался он.
И в этот момент – самый неподходящий! – вспомнил, что ширинка его брюк наполовину расстегнута. Инстинктивно Тристан схватился за пуговицы, и от взгляда девушки это не ускользнуло.
Она задохнулась от возмущения.
Следующее, что запомнил Тристан, – как девушка взмахнула рукой, и его левую щеку обожгла невыносимая боль. Он отшатнулся, ничего не видя и схватившись за лицо. После такого удара ее ладонь должна быть в крови.
Он посмотрел на нее сквозь растопыренные пальцы:
– Я этого ничем не заслужил.
Проблеск сомнения – а возможно, и раскаяния – ненадолго остудил огонь в глазах девушки. Но затем она вновь решительно вскинула руку и огрызнулась:
– Ты еще мало получил! Оставь меня одну, маленький рыжий негодник!
Его щеки запылали, и не только от пощечины. Тристан знал, что с последнего дня рождения не вырос ни на дюйм, и да, его заботило, что знаменитая фамильная черта Баллентайнов – высокий рост – на нем отдохнула. Маркус называл
