да к тому же уродом и последним неряхой. Выражение её лица испортило мне настроение, и я сразу возненавидел эту женщину.
– Зина, – обратился к ней хозяин, – принеси-ка нам с моим другом сыра и ветчины. И режь их, пожалуйста, тоньше, а то прошлый мой гость имел неосторожность подавиться одним твоим щедрым куском.
– Хорошо, Андрей Иванович, – кивнула женщина и сверкнув на меня своими чёрными злыми глазами, удалилась.
– Ваша жена? – поинтересовался я у хозяина.
– Кто, Зина? Конечно, нет. Это моя домработница. А жена умерла восемь лет назад.
– Сочувствую, Андрей Иванович. Вы, должно быть, очень её любили?
– А как же? – вздохнул хозяин. – Влюбился в неё ещё в школе. И до сих пор не могу разлюбить. Только она у меня и была. На других женщин никогда даже не смотрел.
На глазах его заблестели слёзы. Плачущий крепкий мужчина с хмурым лицом выглядел немного комично, поэтому особой жалости не вызывал. Впрочем, долго наблюдать за его страданиями мне не пришлось. Стоило Зине вновь очутиться в гостиной, как на его лице появилась лёгкая улыбка. Он жадно выхватил из рук домработницы тарелку с нарезками. И отпустив женщину, спросил:
– Откуда же, вы, Геннадий, пожаловали?
– Из Москвы, – ответил я. – Мой врач посоветовал мне выбрать менее загрязнённый город.
– А что же, вы больны?
– Да, бронхиальной астмой. Всю жизнь, сколько себя помню, столько и болею.
Хозяин сложил руки в замок и окинул меня жалостливым взглядом, что было мне в какой-то степени неприятно. Я ведь никогда не считал себя инвалидом и лишнее сострадание мне было ни к чему.
– А как вы себя сейчас чувствуете? – осведомился он.
– Прекрасно! – воскликнул я и добавил серьёзно: – Андрей Иванович, давайте не будем о болячках. Помирающих среди нас нет, верно?
– Конечно, как скажете, – кивнул головой хозяин. – Ну, а как же работа? Кто вы по профессии?
– По профессии журналист. Работал редактором в Москве. На сегодняшний день безработный.
– А вы сходите в редакцию газеты нашего района. Наверняка там требуются вот такие люди – молодые и перспективные.
– Да уж схожу.
– А я вот всю жизнь посвятил любимому делу. У меня за городом собственная лошадиная ферма.
– Прибыльное дело?
– Вполне. Я ведь держу не простых, я породистых лошадей. Орловский рысак. Слышали когда-нибудь о такой?
– Нет, – помотал я головой и ни с того ни с сего закашлялся. Хозяин окинул меня настороженным взглядом, но не промолвил ни слова, ибо помнил о нашем уговоре.
На улице поднялся сильный ветер, и белые лепестки с цветущих деревьев начали стремительно залетать в открытое окно. Андрей Иванович поднялся с кресла и двинулся к окну, чтобы его закрыть. И в то же мгновение на синем небе сверкнула громадная
