стоять у нас на пути. Да только они не понимают одного – они уже стоят у нас на пути, такой огромной преградой, что мы не можем обойти ее. Их безразличие настолько ядовито, что разрушает наш единственный дом. Магия – лишь временная мера, стабилизатор. Она не решение. Нам нужна помощь теневых, но те и слушать не хотят, что это они вызывают проблемы, что сейчас они и есть проблема.
Мы делаем все, что в наших силах, но остальное уже зависит от них.
– Что за чертовщина творится?
Джош не сводит глаз с сияния, и сдается мне, что он не сильно жаждет получить ответ.
– Ведьм мало. Они не могут охватить все места, освоенные теневыми. Никогда мы не должны были использовать так много магии. Земле нужны неизведанные территории, свободные от людей и их влияния. – Я продолжаю смотреть в небо. – Теперь планета дает отпор, и мы не можем справиться с ним.
Налетает еще один порыв солнечного ветра, и небо озаряется фиолетовым светом, который в ту же секунду заливает весь сад.
– По идее, нам должно хватить сил, чтобы все стабилизировать, – произносит Пейдж позади меня.
Я не видела, как она подошла, но меня не удивляет, что она здесь.
– Ты о чем? – спрашивает Джош.
Пейдж оглядывает его с головы до ног. Она слегка хмурится и переводит взгляд на меня.
– А ты разве не знаешь? Мы благословлены, ведь в наше время родилась высшая ведьма.
– Не надо, Пейдж.
Шея у меня начинает гореть.
Я смотрю на Пейдж, но той все равно.
– Чего не надо? Мне кажется, он имеет право знать, что из-за тебя мы все в опасности. Ведь ты не хочешь использовать свою силу. Не случайно же, что за целое столетие высшая ведьма родилась именно сейчас, когда она так нам нужна. Только нам досталась такая, которая не хочет иметь дела с магией, – резко бросает Пейдж.
Вот что происходит, когда доверяешься кому-нибудь. И пусть отношения уже окончены, другие будут знать твои тайны. И будут знать, как уколоть больнее.
– У Клары есть на то причины.
Приятно, что Джош заступается за меня, но это не поможет.
– Я знаю о ее причинах побольше твоего, – едко замечает Пейдж, и Джош проглатывает слова, которые хочет сказать. Она смотрит на меня. – Все изменилось. Если кому-то придется погибнуть, чтобы помочь тебе, так тому и быть.
Она звучит как истинная зима, но все же в ее голосе проскальзывает нотка грусти.
– Вряд ли Никки согласилась бы с тобой.
Я говорю это так тихо, что только Пейдж меня слышит. Слова больно ранят ее. Она отшатывается и с трудом сглатывает.
Как я хочу забрать свои слова обратно. Смерть Никки причинила Пейдж не меньше страданий, чем мне. Мы трое были неразлучны. Страстный и спонтанный характер Никки сочетался с искренней и добросовестной натурой Пейдж, и обе они были идеальным балансом для меня.
Когда мы с Пейдж начали встречаться, Никки даже бровью не повела. Мы часами
