это-о-о…
Внезапно всё прекратилось. Красные огни погасли, тряска улеглась. Томаш прикрыл глаза и помассировал виски. Месячный перерыв давал себя знать, теперь нужно будет снова привыкать к импульсам. К тому же зря он нарушил традиции и не выпил немного тинктуры перед стартом – с тинктуркой всё идёт веселее.
– Вот елдыш! – заорал Насир. – Хорошо идём! Скорость выше расчётной!
– Всё в штатном режиме, – с привычным холодом сказала Лада. – Активирована система охлаждения. Мощности на всё хватило.
– Пару ламп всё-таки мигнуло, – улыбнулся Томаш. – Так что не знаю.
– Это не смешно, капитан.
– Погодите, сейчас проверю. – На экране Томаша высветилась пронизанная электрическими жилками голограмма «Припадка». – Отлично! Генератор выдаёт сто процентов мощности. Продолжаем.
– Так точно, аотар! Следующий импульс через сто секунд.
Под потолком вновь замелькали цифры.
– Но погодите… – пробормотал Джамиль. Лицо у него лоснилось от пота, а пластырь на затылке сморщился, как обожжённая кожа. – Что мы продолжаем? Зачем? Что это вообще такое было?
Насир рассмеялся.
– А вы, многоуважаемый идаам, не в курсе, как наше судно на самом деле называется? – спросил Томаш.
– Много… – начал заикаться Джамиль, – много-летний ле-летун, нет, стра-стра…
– «Припадок», херзац его так! – крикнул Насир. – Вот у него припадок и случился!
– «Припадок»? – Губы у Джамиля побелели. – Вы что… вы сумасшедшие так называть свой корабль?
Саботажник
Джамиль вспотел, как после пробежки, и, казалось, странным образом уменьшился в размерах – Томаш даже не сразу заметил его, когда зашёл в кают-компанию.
– Как вы, идаам? – спросил Томаш. – У вас всё в порядке?
– Альхам дулила, это наконец-то закончилось! Я не представляю, как вы это выносите, это же просто невозможно выносить! На бакарийских кораблях вообще никаких перегрузок не ощущается!
– Привыкли уже. Зато скорость наша птичка набирает быстро и идёт так, что иные бакарийские крейсеры позавидуют.
– Позавидуют! Тут живые мёртвым позавидуют!
Джамиль провёл ладонью по лысине, намокший пластырь окончательно слез, налипнув ему на пальцы, и он уставился на него, как на кусок отмершей кожи.
– Вы отдыхайте, – сказал Томаш. – Нам сейчас предстоит самая скучная и спокойная часть полёта. Я бы вам предложил хорошенько выспаться. Хотите дам успокоительных?
– Нет, нет! – Джамиль испуганно задёргал головой. – Я против таких вещей, и у меня к тому же много дел, очень много дел.
– Как скажете. – Томаш достал бутылку тинктуры и плеснул немного в стакан.
– Скажите, – медленно проговорил Джамиль, – а при торможении такого, как сейчас, не будет, не будет всех этих взрывов и тряски?
– А как ещё нам тормозить-то?
