но нужно оправдать ее. Так что старайтесь, Зимина. Вы ведь девушка серьезная.
– Да, да, конечно, – пробормотала Женя, чувствуя, как лицо и шею заливает жар, – я буду стараться. Спасибо. – Она резко развернулась и почти вылетела из кабинета.
– Ну что, узнала? – тут же набросилась на нее Люба, ждавшая за дверью. – Да что с тобой! Ты вся красная как рак.
– Угадай, к кому меня распределили! – потребовала Женя, скрестив на груди руки.
– Неужели к Перегудовой? – изумилась Люба.
– К Столбовому!
– Чего ты мелешь! Столбовой не ведет дипломников.
– Теперь ведет. Завтра я должна быть у него на кафедре.
– Мама мия! – Люба всплеснула руками. – Что творится! Бедная твоя головушка! Мы ж тебя теперь не увидим.
– Почему это? – удивленно проговорила Женя.
– Да он тебя загрузит так, что мало не покажется. Он же маньяк, этот Столбовой, как все говорят. Сам работает сутками напролет – и от других того же хочет.
– Я согласна работать сколько угодно, – решительно отрезала Женя. – Такой шанс представляется раз в жизни. Будь уверена, я его не упущу!
– Конечно, не упустишь. – Люба вздохнула и покачала головой. – Эх, Женька, Женька, тебе бы парнем родиться. Замечательный вышел бы карьерист. А так жалко – красота без дела пропадает. Ты в кафе-то пойдешь или сразу домой помчишься – к завтрашнему дню готовиться? – Она с надеждой глянула на подругу.
– Пойду, пойду, успокойся, – смягчилась Женя и тут же предупредила: – Но только учти, ненадолго. Дел полно.
2
Назавтра без четверти двенадцать она уже стояла возле кафедры прикладной математики. Настроение у Жени было приподнятым, если не считать овладевшего ею легкого волнения. Она дождалась, пока стрелки на часах сойдутся на верхней отметке, и, предварительно постучав, осторожно приоткрыла дверь.
Столбовой был на месте. Он сидел за столом в полном одиночестве и сосредоточенно проглядывал лежащие перед ним записи, делая на полях пометки карандашом.
– Здравствуйте, – негромко, но внятно проговорила Женя.
Столбовой, не глядя на нее, кивнул, продолжая свое занятие.
Она, стараясь двигаться бесшумно, пересекла комнату и уселась на стул, стоящий у стены. Оттуда ей хорошо было видно лицо профессора, склоненное над бумагами. До этого Женя видела Столбового лишь мельком – и теперь с любопытством изучала его облик.
Она не могла не признать, что он красив, а в молодости, пожалуй, и вовсе был покорителем женских сердец: безупречно прямая, благородная осанка, седые, но замечательно густые и элегантно подстриженные волосы, ясные черты лица. Крепкий подбородок и тонкие губы выдавали упорный и твердый нрав. Одет Столбовой был вполне демократично – в темно-синий пуловер и легкие шерстяные брюки в тон. Треугольный вырез украшал жемчужно-серый галстук.
Жене пришлось подождать минут десять, пока профессор завершит
