в фото, я наконец понял: гибель Мияко я не осознаю, даром что пришел проститься. Для меня она временно отсутствовала, как было последние несколько месяцев. Девушка на фотографии совершенно не напоминала знакомую мне Мияко. Закрыв глаза, я услышал ее резкий, упрямый голос, ее несдержанный смех. Я вспомнил, как прошлым летом во второй раз позвал ее на свидание.
Мы читали в университетском парке, и Мияко проговорила:
– Те девчонки решили, что у нас свидание. Почему ты ничего им не сказал?
Я оторвался от книги. Мимо шла стайка девушек. Они косились на нас, хихикали, присвистывали. Я узнал в них старшеклассниц из своей школы.
Тем летом на улице было хорошо – свежо и ветрено. Мы решили читать не в библиотеке, как обычно, а в парке. Мияко собрала волосы в пучок простой черной резинкой, но ветер его растрепал.
– Они сплетничать начнут, – посетовала Мияко.
– Угу, – промычал я и поднял голову. – Это же классно! Сплошные плюсы, да?
Мияко зацокала языком:
– Потому что меньше девчонок станут тебя доставать?
Я продолжал читать, вернее, делать вид, что читаю, не усваивая ни одного слова на странице.
Подавшись к Мияко, я уловил клубничный аромат: она всегда пользовалась одним и тем же шампунем.
– Ну, что думаешь? – прошептал я. – Эти сплетни следует пресечь?
Мияко отстранилась и пожала плечами:
– Каким образом? Мы побеседуем с каждой из девчонок?
– Нет, я… Я не об этом, – проблеял я.
Мияко заглянула мне в глаза, и у меня снова подскочил пульс. Глубоко вдохнув, я вспомнил признание, которое столько раз проговаривал бессонными ночами. Слова вырвались сами собой.
– Ты мне нравишься, – выпалил я.
Мияко нахмурилась.
– Я хочу встречаться с тобой. Стань моей девушкой! – частил я.
Мияко молча заливалась краской. Ну, это, по крайней мере, лучше, чем безразличие.
– Не смешно, – наконец произнесла Мияко.
– Я и не пытался тебя рассмешить.
Я нервно сглотнул.
Мияко поднялась:
– Довольно, Рюсэй, ты перегнул палку.
– Мияко, настроен я серьезно, и ты это понимаешь.
«Прекрати!» – говорила ее напряженная поза, а я не мог.
– Пожалуйста, давай хоть попробуем! – не унимался я.
– Нет! – отрезала она. – Я же говорила, что ничего у нас не получится.
Мияко развернулась, и ушла без оглядки.
Потрясенный до глубины души, я попробовал сосредоточиться на книге. Нужно же как-то успокоиться… Нет, бесполезно. Погожим июльским днем я во второй раз признался в своих чувствах любимой девушке, а она отвергла меня, и глазом не моргнув.
Обратная поездка в Уэно казалась нескончаемой. Целую вечность пассажиры садились
