квадратов в двадцать стоял один стол, за которым сидели трое мужчин, и несколько стульев. Двое из ожидавших меня были в военной форме, третий – в гражданском костюме. По некоторым неявным признакам я сразу отнесла его к научному сообществу. И если военные меня еще больше насторожили, то присутствие ученого добавило загадок в мою ситуацию.
Коротко меня поприветствовав, один из офицеров указал на стул напротив них, через стол. Стараясь не выказывать напряжения и опасения, я присела и пристально уставилась на них, чуть приподняв бровь над дужкой очков, чтобы им было заметно мое удивление на редкость скупым приветствием. Что ж, возможно, так принято в этой среде, я-то с военными почти не общалась.
– Ваше имя, мисс?
Услышав вопрос, я подняла вторую бровь и позволила себе легкую иронию:
– Разве меня не туда привели? Или вы не в курсе?
Офицеры нахмурились, а вот ученый улыбнулся уголками губ. Потом, предваряя ответ офицеров, мягко пояснил:
– Мисс Дачисон, все сказанное здесь слишком важно и требует соблюдения формальностей, предельной точности и открытости с вашей стороны. Поэтому прошу вас отвечать быстро, четко, честно и в полном объеме. То, что мы узнаем о вашей жизни, из этих стен не уйдет, но поможет нам принять решение о возможности совместной работы с вами. Вам это понятно?
К концу речи улыбка из его глаз пропала. Он смотрел на меня довольно жестко, даже создалось впечатление, что меня испытывают. Чуть встряхнув головой, словно помогая самой себе отодвинуть неловкость, кивком согласилась. Дальше пошли только вопросы и мои ответы.
– Ваше имя?
– Шейлер Дачисон!
– Возраст?
– Двадцать пять!
– Кто ваши родители?
Этот вопрос вызвал у меня легкую заминку и хмурую складку между бровями.
– Понятия не имею. Меня нашли на захваченном пиратском корабле. Примерно в трехлетнем возрасте. Выяснилось, что один из пиратов был моим биологическим отцом, но, к сожалению, к тому моменту уже был мертв. Моей матери там не оказалось, кто она такая – никто из пиратов не знал. Я помнила только свое имя, а фамилию мне присвоили по названию корабля, на котором нашли. И день рождения в личной карте отмечен той датой, когда меня нашли. Воспитывалась в приюте семейного типа на Цинии по распределению опекунской службы. Больше ничего о родителях не известно.
Ученый внимательно меня рассматривал, а потом выдал загадочную фразу, больше обращенную к своим коллегам:
– Как интересно, у вас тоже слегка светится кожа. Вы немного светлее, чем они, но все же…
– Скажите, какой у вас натуральный цвет глаз?
Внутренности скрутила тревога. Усилием воли я скривила губы в ухмылке и выразила почти настоящее недоумение:
– Вам плохо видно? Мой бывший парень говорил, что они шоколадные и очень
