небольшой водопад, образуя на дне дупла продолговатое голубое озеро, примыкающее к стене. Подальше в это же озеро впадал из другого отверстия еще один поток, но вид его показался девочке каким-то странным. В чем была эта странность, Алена поняла несколько позже, когда один из туземцев, которых в дупле было великое множество, бросился в озеро и, поплыв ко второму водопаду, неожиданно легко и стремительно взмыл вверх внутри голубого потока. Теперь стало ясно, в чем была необычность этого водопада: жидкость в нем "падала" вверх, из озера в отверстие туннеля. Очевидно, голубая жидкость была ничем иным, как древесным соком, и его ток внутри гигантского растения подчинялся своим, особенным законам.
Но вот Алену повели к центру колоссальной древесной пещеры, туда, где полыхал огромный костер, отбрасывающий причудливые пляшущие тени на стены дупла. При их приближении кольцо людей вокруг костра разомкнулось, образуя полукруг, и вперед вышел высокий туземец. Он, в общем, ничем не отличался от остальных, разве что высоким ростом и еще более внушительной мускулатурой. Алена сразу решила, что он тут главный, и не ошиблась. Сопровождающие ее туземцы сняли с плеч кожаные мешки и с почтительным поклоном положили их к ногам атлета.
– Сегодня у нас удачная охота, вождь Клаэн, – обратился к нему один из спутников Алены. – Попался довольно крупный экземпляр. А вот это вместе с ним.
И туземец слегка подтолкнул Алену в спину. Она сделала пару шагов вперед и остановилась рядом с мешками, опустив голову.
– Ребенок? – Клаэн окинул ее безразличным взглядом. – Пусть им займутся женщины.
– Да, конечно. Но там был еще… – туземец запнулся на полуслове и, обернувшись, сделал призывающий жест.
Из задних рядов вышел человек, все это время несший на руках Лимонада. Алена увидела, как у вождя полезли вверх брови, однако больше ни одним жестом или движением он не выдал своего удивления. Некоторое время Клаэн оставался неподвижным, только глаза его пристально ощупывали притихшего кота. Лимонад, смущенный таким вниманием к его персоне, беспокойно заерзал на руках у туземца. Тот, желая успокоить кота, чуть покрепче сжал объятия. По всей видимости, Лимонаду это не очень понравилось, он издал приглушенный протестующий вопль и начал извиваться всем телом. Шерсть на его загривке встала дыбом, хвост бешено хлестал туземца по бокам, доставляя тому массу хлопот. И только природная осторожность удерживала Лимонада от того, чтобы всерьез показать свои коготки. Активные действия кота вывели вождя из того ступорного состояния, в котором он, казалось, находился. Клаэн подошел к туземцу и бережно забрал у него Лимонада, потом поднял его над головой на вытянутых сильных руках и торжественно, с благоговением в голосе воскликнул:
– Приносящий Удачу!
– Приносящий Удачу! Приносящий Удачу! – словно эхо прокатилось по рядам туземцев. Все подняли вверх руки и, потрясая оружием, принялись скандировать эти два слова,
