огоньки их окон, из которых они смотрят на нас, здесь.
– Смотрят? А зачем?
– Ну, чтобы помогать, или наоборот, карать нас, если мы ведем себя не так, как им хочется.
– Им хочется? Так это по их решению нас всех пленили?
– Видимо мы чем-то их прогневали.
– Странные боги, – он подумал мгновение и добавил, – злые боги.
– Ничего странного. Не гневи Юпитера, не смотри в глаза Гидре. Это все знают. Я заметила, что от ударов у тебя не остается синяков. Ты что, заговоренный?
– Я? Я не знаю. Я просто захотел не чувствовать боли и перестал. Я думал, что так все могут. Я же и тебе советовал.
– Я помню. Но мы так не можем. Ты какой-то другой. Кто же ты?
Он не ответил, просто пожал плечами и улыбнулся, не зная, что еще сделать. Девушка некоторое время смотрела на него, потом уткнулась в колени. Безымянному стало жаль ее. Рука как-то сама легла ей на голову, и он нежно ее погладил. Девушка стала плакать. Он обнял ее, чувствуя, что это должно помочь. Она прильнула к нему, уткнулась лицом в грудь. Через некоторое время она успокоилась, дыхание стало ровным и глубоким.
“Она.. Спит?” – подумал Безымянный, продолжая ее обнимать. Вверху все так же горели звезды. Не вставая, он протянул руку и постарался дотронуться до звезды. Пальцы почувствовали холод, потом покалывание. Звезда исчезла, будто ее стерли. Конечно, девушка этого не увидела.
Глава 2. Выбор пути
Рано утром за пленными приехали повозки с клетками. Неровная дорога, скрипучие деревянные колеса подпрыгивали на ухабах. Вдобавок пошёл дождь, но пленникам негде было укрыться, и скоро люди вымокли. Подувший ветер заставил людей съежиться и прижаться друг к другу, но это не избавило их от дрожи в теле.
Эсфия молча ехала, ни на кого не обращая внимания. Да и остальные пленники были молчаливы и угрюмы. Безымянный смотрел на происходящее как на должное. Ему казалось, что все, что делается – правильно. Как иначе может быть в мире, где так заведено – слабые покоряются сильным. Единственное, что он мог делать – обнимать Эсфию, стараться согреть.
Ехали они несколько дней. Запертые в тесных клетках, люди не могли размять затекшие ноги, даже отправление естественных потребностей было затруднено. Кашель и насморк стали их постоянными спутниками, на что тюремщики не обращали внимания.
Кормили их через небольшое отверстие, через которое можно было просунуть тарелку. Безымянный все еще не ел. Эсфия обратила на это внимание и сказала:
– Ты должен есть. Иначе совсем ослабнешь. И тогда можешь умереть. Это не еда, а помои. Но хоть что-то. Тебе надо выжить, поэтому ешь!
– Да? Слушай, но я не хочу есть. Я вообще никогда не ел.
– Я заметила. И не спал. Уже прошло несколько дней. Все измождены, кто-то болеет и явно умрет. Но ты… Ты другой.
Она посмотрела на него внимательно, стараясь что-то разглядеть, но потом уставилась в тарелку. В этот момент Безымянный вдруг отключился от реального мира. Картинки других жизней
