style="font-size:15px;"> – Олюнечка, умница! Это было замечательно! – Черт их поймет, этих музыкантов! Полно народу, явно тут же были и педагоги, возможно даже и родители, а они целуются – и хоть бы что!
– Женька, спасибо! Ты слушал? Потом расскажешь, как тебе.
– Да чего тут рассказывать? Я уже сказал. Отлично! Тут вот у тебя новый поклонник появился. Познакомься. Георгий Жаворонков. Молодой поэт, публикуется в нашей «молодежке». – Это было правдой, хотя и изрядно преувеличенной. После многочисленных отписок из различных редакций: «…рады были познакомиться… к сожалению, наши планы… с интересом ждем…» в том смысле, что пошел бы ты к чертям собачьим со своей графоманской писаниной! – волгоградская «молодежка» вдруг опубликовала два небольших стихотворения Георгия и даже выплатила ему авторский гонорар – восемь рублей семьдесят копеек; но называть эту случайную удачу словом «публикуется» – было явным передергиванием.
– Оля, я вас поздравляю…
– Да-да, спасибо. Ой, ребятки, я так устала… – Намек более чем понятный.
Женька предложил немного прошвырнуться, но Георгий, сославшись на какие-то там мифические дела, сумел от него довольно ловко отбояриться. Дальнейшее было делом техники: не прозевать выход интересующего объекта, некоторое время проследовать в заданном направлении, не теряя из вида, но и по возможности не попадаясь очевидно на глаза, после чего с наибольшей естественностью изобразить «случайную» встречу: «Ах, это вы! Надо же! Какой сюрприз!» Владеть бы ему в то время с большим мастерством основами внешнего наблюдения, которым через несколько лет его достаточно успешно обучили в «конторе», тогда, возможно, толстушка Маринка Титова, ближайшая Ольгина подруга, не растрезвонила бы на следующий день на все училище: «Ну, Женька, этот твой поэт приклеился к нам, как Фантомас. Мы направо – он направо, мы налево – он уже из подворотни выглядывает». Но Ольга, расставшись с подругой и свернув в улицу, непосредственно ведущую к Волге, не проявила ни малейшего удивления при виде материализовавшейся в свете фонаря тени: «А, это вы? Георгий, кажется? Вы что, тоже где-то в нашем районе живете? Ну так проводите тогда меня, а то уже поздно, безлюдно…» О большей удаче в первую встречу нельзя было и мечтать: благосклонное предложение перейти на «ты», вожделенный номер телефона…
Через несколько дней Женька, глубокомысленно затягиваясь новомодной длиннющей болгарской сигаретой с фильтром, витийствовал в училищной курилке под лестницей:
– Старичок, я, конечно, все понимаю, Ольга – девушка эффектная, своеобразная, мы все ей в свое время переболели; и я, грешным делом, и Игореша, он вообще пару месяцев ходил как мешком притюкнутый. Но только одно могу сказать: не распускай слюни и не теряй головы. Кстати, знаешь, что значит по-немецки «Шатц»? «Сокровище». Так вот, Олечка, может, и сокровище, но сокровище очень непростое.
– Она что, немка?
– Насколько мне известно – нет. Там какая-то сложная семейная история. Отец ее давным-давно погиб где-то на Камчатке,
