Турецкого оказалась эфемерна: он обессиленно откинулся на подушку.
– Представляешь, Костя, ноги не ходят… Никогда себя таким беспомощным не чувствовал… Ну, ничего – он посжимал мячик, – я еще на руках ходить буду… Так ты его найдешь?
– Зачем нам Плетнев? Обычно цель террористического нападения – достижение максимального политического эффекта.
– Да, обычно это так, – кивнул Турецкий. – Но стопроцентной гарантии дать нельзя. Сейчас главное – понять, кто проводил эту операцию и почему она была проведена именно таким образом. И я спрашиваю: ты поедешь или нет?
– Я вроде не тороплюсь пока, – притворно обиделся Меркулов.
– Я не о том, – с досадой сказал Турецкий. – Плетнева найдешь?
Меркулов вздохнул:
– Саша, давай смотреть на вещи трезво. Чем нам сможет помочь Плетнев? Насколько помню, его же невменяемым признали, он два года в Институте Сербского провел. Едва ли он сейчас…
– Может, ты и меня считаешь невменяемым? – перебил Турецкий. – Костя, я знаю, о чем говорю! Этот амулет – не случайность, я уверен! А вдруг какая-то секта, помешанная на культах… Всякие там вуду-шмуду. Африканские страсти.
Меркулов хмыкнул:
– Очень интересная теория для представления присяжным. Но ты сам знаешь, что все никогда не удается объяснить. Причем в любом деле. И даже без колдунов. Ничем нам Плетнев не поможет. Он – Джеймс Бонд, а тут Шерлок Холмс нужен. И Эркюль Пауро. То есть ты да два веселых гуся. – Меркулов бодрился искусственно, он вовсе не думал, что Турецкий в его нынешнем состоянии на что-то годится.
Турецкий поморщился:
– Какие там присяжные, какой там суд! Давай сами сначала разберемся. Я уверен, искать надо среди наших бывших головорезов-интернационалистов.
А тут Плетнев как раз сумеет нам помочь. – И безо всякого перехода он вдруг сказал: – Как-то китайский император шел по ночному лесу домой. И увидел тигра, который уже готов был прыгнуть на него. Император выстрелил в тигра из лука. И убежал. Но утром он вернулся посмотреть, что с тем тигром стало. Когда он подошел к нему, то понял, что пробил стрелой камень. Какой вывод сделал император?
Меркулов удивленно смотрел на Турецкого – что все это значило?! Что еще за восточные премудрости? Турецкий подмигнул. Тогда Меркулов оглянулся. В дверях стояла Ирина Генриховна и укоризненно качала головой.
Турецкий расплылся в улыбке, хотя чувствовал себя явно не лучшим образом – лоб у него был весь в испарине:
– Ирка, ну, прости, прости! Я злостный нарушитель режима, все про себя знаю! Хочешь – позови сестру, и пусть мне в наказание сделают витаминный укол. Побольнее! Собственно, по-другому они тут и не могут.
– Так какой вывод он сделал? – вдруг с интересом спросила жена.
– Кто?
– Император.
– Намерение пробивает камень! – торжественно заявил Турецкий. И быстро добавил: – Костя, и держи меня все время в курсе, слышишь?!
– В курсе чего? – встрепенулась
