все больше сквозило раздражение. – Гибло тут, мужики… Зря сунулись.
Здание за зданием они прочесали большую часть заводских построек, когда внимание путников привлек один из проулков, образованных цеховыми стенами. Пространство здесь было сплошь усеяно разнообразным скарбом – пустыми катушками, секциями покореженных гардеробных шкафов-пеналов, сварными железными конструкциями. Глебу сразу представился великан, раскидывающий тяжелые ящики, словно ребенок – игрушки. Создавалось впечатление, что кто-то упорно стаскивал сюда барахло со всего завода, а потом, передумав, бросил бессмысленное занятие.
Еще больше хлама обнаружилось за поворотом – там, где переулок заканчивался тупиком. Словно в лавке старьевщика, вся стена тупика была завалена грудами железа и ржавыми сегментами разнообразной машинерии.
– Свалка? – предположил Фарид.
– Да не совсем… Похоже, мы все-таки нашли бомбоубежище, – резюмировал Таран, уставившись на крупные буквы, которые сразу же бросались в глаза.
Огромная надпись, выведенная на стене поверх горы металла, гласила: «ГОРИТЕ В АДУ, ВЫРОДКИ!». Глеб с удивлением рассматривал старательно воздвигнутую баррикаду. Судя по всему, находилась она здесь очень давно – ржавые фермы были засыпаны песком и поросли разлапистыми листьями чертополоха. Кому понадобилось заваливать вход? От кого люди хотели отгородиться? Кого не хотели выпускать наружу? И опять это слово – «выродки». Хотя оно преследовало Глеба с первого дня похода, он не понимал до конца, что оно значит. Выродиться… Превратиться во что-то… В уродов?…
– В первые недели после Катастрофы я такое видел, – пояснил Таран. – Те несчастные, кто не успел в метро попасть, поджидали экспедиции, выходящие на поверхность. Сначала умоляли забрать их внутрь, потом и вовсе нападать начали. А «Парк Победы» заблокировать пытались. Шахту эскалаторную закидывали хламом разным. Бедняги. Чего не сделаешь от отчаяния…
– То есть ловить тут, по-твоему, нечего? – Шаман пнул ближайшую железяку ботинком.
– Это уж не мне решать. Я свое дело сделал. Мы в Кронштадте. – Таран вопросительно посмотрел на Кондора.
Кондор медленно, словно нехотя, вышел вперед:
– Бомбоубежище – единственная версия Альянса. Даже если там пусто, необходимо удостовериться. И разведать насчет ресурсов.
– Тогда чего думать… – Механик скинул рюкзак. – Фарид, доставай взрывчатку, вскрывать будем.
– В Великую Отечественную, во время налета, авиабомба прямо в убежище угодила. Кто по траншеям да подвалам прятался – уцелел, остальных взрывом накрыло. – Просвещая ученика, Таран не забывал следить за окрестностями. – Потом бомбоубежище перестроили. С учетом прежних ошибок. Так что, даже не знаю, что под этой грудой увидим.
Они покосились на баррикаду. Шаман с Фаридом уже заканчивали установку дорогущих зарядов. По меркам подземки такой подрыв стоил целое состояние. Взрывчатка – штука редкая. В свое время почти все запасы ее перевели на разработку
