они щекотали меня, а я хихикал.
Ужасно боюсь щекотки – прямо как папа. Мы с мамой вечно норовили его защекотать. Я мечтаю, чтобы мы опять стали той счастливой семьей, но не представляю, как это устроить. Ну то есть я знаю, как приготовить кексы из абрикосов, апельсинов и отрубей, как играть на укулеле и прочую ерунду, а вот самое главное, самое нужное – нет.
Подхожу к школе. Никто не бежит со мной поздороваться, но, с другой стороны, никто не обзывает фриком и не пытается ударить, так что, пожалуй, день начинается неплохо. Мама маячит у ворот и как-то странно на меня смотрит – примерно так же, как на нашего кота Аттикуса, когда оставляет его в питомнике перед отъездом на каникулы. Не понимаю, в чем суть; не то чтобы она вернется, а я выйду к ней навстречу, исхудав и мяукая от голода, потому что всю неделю ничего не ел. Мы вообще, по сути, расстаемся всего на десять минут, ведь мама идет на праздничное собрание. Нам их устраивают каждую пятницу, по утрам, приглашают родителей. Обычно приходит мама – она самозанятая, а люди так рано на прием не записываются. Мама – гомеопат и ароматерапевт, иными словами, лечит людей, не назначая им таблетки и не посылая их в больницу. Мне об этом говорить нельзя, потому что не все люди верят в гомеопатию. Это примерно как с Богом. Мы в него не верим, но на собраниях мне иногда приходится его воспевать. А вот гомеопатов мы не воспеваем, и как-то это не очень честно получается.
Маме не слишком нравятся некоторые детали собраний, например как Оливии Вортингтон подарили сертификат на погружение с аквалангом на Мальдивах на пасхальных каникулах. Или как в начале праздника всякий раз включают «Ты просто лучший» Тины Тернер. Мама полагает, что нехорошо просто считать себя лучше всех прочих (она даже отправила миссис Рэтклифф письмо с предложением заменить песню на «Что ты сделала сегодня, чтобы гордиться собой»[3] Хизер Смолл, но ответа так и не получила).
Так или иначе, это собрание мама не пропустила бы ни за что на свете, ведь мне предстоит сыграть на укулеле. На прошлой неделе я с отличием окончил третью четверть. Мама побеседовала с моей учительницей, миссис Керриган, и та предложила мне сыграть на собрании, «чтобы послужить вдохновляющим примером другим детям». Подозреваю, миссис Керриган никогда не ходила в школу вроде нашей, иначе понимала бы, что ни один ребенок ни на грамм не вдохновится моей игрой. Однако расстраивать учительницу своими размышлениями я постеснялся, поэтому покорно иду на собрание с гавайской гитарой на плече и попутно борюсь с легкой тошнотой.
Хотелось бы с кем-то поделиться переживаниями, но Лотти вечно прибегает за секунду до звонка, а то и на несколько секунд позже. Она живет без папы, а мама Лотти, Рэйчел, одновременно работает патронажной сестрой, членом Совета Колдердейла и волонтером в столовой для бездомных. По словам подруги, именно поэтому она вечно опаздывает и питается всякой ерундой. Саму Лотти это не слишком беспокоит, а вот меня – да. Мне опаздывать не нравится. А еще я люблю, как мама готовит. Надеюсь, она не станет такой после развода. Оборачиваюсь
Proud
