срок. Зато у Веры, возможно, впервые в жизни появился настоящий стимул, цель, ради которой следовало двигаться и существовать на этой планете. Впервые это была настоящая цель, благородная, а не призрачная и сомнительная в образе Олега.
Они, воодушевлённые приятной беседой и неожиданным сближением, направились в сторону калитки, которая притворяла вход на кладбище. У самого выхода Вера снова обратила внимание на тройную могилку, где покоилась семья Щербаковых. Венки были слегка покосившиеся и выцветшие, видимо, выгорели на солнце, земля была устлана густой травой, от чего складывалось впечатление, что сюда уже давно никто не приходил.
«Возможно, у них и родных-то поблизости не осталось», – подумала Вера и подошла к оградке. Она наклонилась над могилкой, внимательно посмотрела на лица погибших супругов, потом слегка дрогнувшей рукой провела по фотографии Машеньки. Личико этой милой девочки показалось ей знакомым, словно ей уже когда-то доводилось видеть её. Но Вера понимала, что это исключено, так как в последний раз она была в этом посёлке еще в глубоком детстве.
Вера встала на ватные ноги и поочерёдно поправила все венки, которые покосились или попадали от ветра. Потом наклонилась и принялась дёргать траву, которая росла в пределах оградки. Ей казалось, что такая ничтожная помощь с ее стороны облегчит нахождение семьи Щербаковых на кладбище. Она обратила внимание, что Люська, глядя на ее старания, тоже согнулась, дёргая ненавистный сорняк.
– Люся, береги дочку… и себя. Не надо, я сама справлюсь. Хорошо? – серьёзно попросила она женщину, не оставив ей ни малейшего шанса сопротивляться. И Люська, к ее удивлению, молча, повиновалась, взяла за руку Егорку и медленно направилась в сторону калитки. Вера влажными от травы руками поправила волосы, выбившиеся из заколки, приподнялась и оценила свою наскоро выполненную работу. Потом она выдернула еще несколько травинок на могилке, посмотрела на Люсю и Егора, которые ждали ее у самого выхода, и медленно направилась к ним. Стало легче. Ей показалось, что даже по Олегу она скучает меньше, и что все события, происходившие с ней до приезда в Воскресенское, были в какой-то далёкой и нереальной жизни.
Солнышко зажелтело, раскачегарилось, как масляный блин на горячей сковородке. Стало припекать, особенно в макушку и спину. Захотелось пить. От жажды спасал только лёгкий ветерок, мирно поддувавший в лицо и шею.
– Сейчас, уже скоро придём. Дом «Митрича» совсем недалеко от кладбища, – тихо произнесла Люська, на что Вера покорно покачала головой, доверившись своей попутчице. Через несколько минут они подошли к покосившемуся и почти совсем облезлому забору, за которым мирно дремал осиротевший серый дом. Несмотря на то, что все постройки во дворе были деревянными, почти лишёнными краски, к удивлению Веры, дом и прилегающие сарайчики, были в довольно приличном состоянии. Окна и двери находились на своих местах, крыша, кажется, тоже была подремонтирована. Только крыльцо несколько осело и провалилось.
– Ну,
