есть мужчины, которые способны на такое. В общем, вышла я из автобуса и остановилась на дороге. Купила кока-колы в лавке, сидела и загорала… Конечно, может, я и прошла бы немного через лес. Возможно, даже дошла бы до самого дома. Просто так, из любопытства. Я ведь ничем не рисковала. Если бы они и заметили меня, мне ничего не стоило убежать от них. Они на своих искалеченных ногах едва ходят… – Увлеченная своим рассказом, Гретхен сидела, тупо глядя на свои туфли, и, только когда машина затормозила, с удивлением увидела, что они находятся возле автобусной остановки. Бензоколонка. Мелочная лавка. И ни души.
Машина остановилась возле той самой гравийной дорожки, что вела к реке.
– Это была просто игра, глупая женская игра, – закончила она.
– Ты лжешь, – сказал Бойлен.
– Что? – ошеломленно переспросила она. В машине было ужасно душно.
– Ты меня слышала, детка. Ты лжешь, – повторил Бойлен. – Это не было игрой. Ты хотела пойти туда и лечь с ними в постель.
– Тедди, – задыхаясь, прошептала Гретхен, – пожалуйста, откройте окно. Мне нечем дышать.
Бойлен перегнулся через нее и открыл ей дверь.
– Иди, – сказал он. – Иди, детка. Они еще там. Я уверен, тебе понравится и ты запомнишь это на всю жизнь.
– Тедди, прошу вас. – Все поплыло у нее перед глазами, а его голос то удалялся, то приближался.
– Насчет того, как потом добраться домой, не волнуйся. Я подожду тебя здесь. Мне все равно нечего делать: по субботам все мои друзья уезжают из города. Ну, иди. Потом все расскажешь. Это будет очень интересно.
– Мне надо выйти, – выдохнула Гретхен. Ей казалось, она вот-вот задохнется. Голова была тяжелой и словно распухла. С трудом выйдя из машины, она отошла к обочине и согнулась, сотрясаясь в приступе рвоты.
Бойлен неподвижно сидел в машине, глядя прямо перед собой. Когда она наконец выпрямилась, он отрывисто сказал:
– Ладно, садись обратно.
Изнуренная и подавленная, Гретхен влезла в машину и прикрыла рот рукой, чтобы не было запаха. На лбу у нее выступил холодный пот.
– На, возьми, детка, – уже без враждебности сказал Бойлен, протягивая ей пестрый шелковый носовой платок из верхнего кармана своего пиджака.
– Спасибо, – прошептала она, вытирая лицо и рот.
– Что все-таки ты хочешь, детка?
– Хочу домой, – захныкала она.
– В таком состоянии тебе едва ли можно домой, – сказал он и включил зажигание.
– Куда же вы меня везете?
– К себе, – сказал он.
Гретхен была так измучена, что не стала спорить. Она откинулась на сиденье, закрыла глаза. Они быстро помчались по шоссе.
У него дома она долго полоскала рот зубным эликсиром, и они предались
