что там Анфиса, даже Глафира Матвеевна не смела более заговорить с управляющим, понимая, что время для этого более неподходящее. Казалось, в этом доме Александр Иванович пользовался каким-то особенным авторитетом, природа которого Анфисе была не совсем понятна. Однако, все происходящее вокруг говорило о том, что в отсутствие купца, роль хозяина дома выполнял именно он.
Уже то обстоятельство, что Александр жил в доме своего нанимателя, который, как говорят, не терпит лишних людей даже из прислуги, было весьма интригующим. По мнению Анфисы, скорее всего, это свидетельствовало об абсолютном доверии купца к своему протеже. Но, какими бы полномочиями не обладал Александр в доме, слова его сильно задели Анфису, и теперь более всего остального ей хотелось поскорее закончить с завтраком и уйти из-за стола. Несколько минут спустя Анфиса уже покидала столовую, но краем глаза заметила, что одно из многочисленных сегодняшних писем Александр не стал вскрывать, как все прочие, а вместо этого спрятал в карман пиджака.
***
Как ни старалась Анфиса полностью увлечься занятиями с девочками, мысли ее то и дело возвращались к коробке под кроватью Татьяны. Анфиса была убеждена, что она единственная, кто знал о существовании загадочного платья с потусторонним посланием. Конечно, было несколько самонадеянно думать, что она сможет отыскать разгадку пропажи Тани скорее, чем полиция, но у девушки никак не получалось убедить себя, что исчезновение хозяйской дочери не ее забота.
Сегодня девочки снова не проявляли интереса к учебе. Они постоянно отвлекались, а Анфиса, зная об их горе, не могла заставить себя проявить строгость. В итоге вместо скучной французской грамматики было решено поговорить о том, что доставляет сестрам истинное удовольствие. Выяснилось, что Лиза очень любит писать акварелью, а Катя не смогла выбрать между чтением и игрой в шахматы. Последнее очень удивило Анфису, так как шахматы сложно было отнести к обычным увлечениям девочек Катиного возраста. Но младшая Еремеева с гордостью заявила, что однажды даже обыграла самого Александра Ивановича. И хоть Лиза была уверена, что управляющий просто поддался, Катя настаивала, что победа была самая что ни на есть честная.
Чтобы прекратить спор между сестрами, Анфиса попросила Лизу показать свои этюды. Девочка быстро сходила за папкой в детскую, а затем, немного смущаясь, но не без гордости стала демонстрировать гувернантке свои работы. В основном в арсенале Кати были городские пейзажи. То тут, то там мелькали очертания торгового дома Еремеевых, представавшего на картинах ребенка отдельным сказочным миром на фоне серого города. Но иногда попадались и портреты. Когда Анфиса взяла один из них, Катя и Лиза одновременно опустили глаза.
«Должно быть, это портрет Татьяны», – подумала гувернантка.
С акварели на Анфису смотрела симпатичная круглолицая девушка с большими зелеными глазами. Над верхней губой Тани была очаровательная родинка, придававшая лицу немного игривое, чувственное
