style="font-size:15px;"> – И в какой квартире вы остановились, позвольте поинтересоваться?
– В той, где раньше жила Каринэ Еприкян.
– А, – протянул Пахомов. – Не плохой она была женщиной, пусть и занималась не богоугодным делом.
– Она взаправду была ведьмой?
– Гадала на картах и на кофейной гуще, лечила людей травами и заговорами, наводила и снимала порчу, пила самогон собственного изготовления и курила трубку. Что если не это делает женщину ведьмой? Надеюсь, не её озорной дух разбудил вас.
– Нет, – усмехнулся я. – Во-первых, ни в ведьм, ни в духов я не верю. Во-вторых, меня разбудил сосед снизу.
– Хм, – протянул старик, и морщины на его плохо освещённом лице сделались глубже. Кот заёрзал на его коленях, потоптался, покружился и вновь свернулся калачиком, при этом его глаз пристально глядел на меня какое-то мгновение, прежде чем потухнуть. – А что если я вам скажу, что под вами никто не живёт?
– Я отвечу, что вы ошибаетесь. Стук явно звучал с нижнего этажа.
– В таком случае, друг мой… Вы не против, если я вас так назову?
– Почту за честь.
– В таком случае, друг мой, у меня есть только два предположения на сей счёт. Либо под половицей у вас завелись мыши, и именно они каким-то образом стучат, либо – это барабашка. В квартире, что прямо под вами, дверь давно заколочена. Там жили отец с сыном, оба сильно пили и нигде не работали. Вот кто на самом деле были шумными соседями.
– Вы ведёте свой рассказ к тому, что они оба померли от пьянки? – решил угадать я конец истории.
– Нет, – покачал головой Пахомов. – Правда пьянка в их случае сыграла важную роль. Сын зарубил отца топором в пьяном угаре. Отец умер на месте, а сын отправился в тюрьму на четырнадцать лет. Сидеть ему осталось около четырёх лет, если его не выпустят по амнистии. А до тех пор их квартира пустует.
– Чувствую себя мальчишкой, что слушает страшные сказки у костра в пионерском лагере, – произнёс я, пытаясь побороть дрожь в плечах.
– Ха, с вашей новой работой, таких историй будут столько, что хоть книжку пиши. Кстати, как прошёл ваш день? – Чайник вскипел, оповестив нас об этом унылым свистом. Фёдор Пахомов молча передал кота мне и я, так же молча, принял его, опустив на колени. Кот жалобно мяукнул, глядя на хозяина, после чего принялся снова искать себе удобное место. – Как прошло знакомство с Александром Викторовичем?
– Не так я себе его представлял, – признался я, наблюдая за тем, как Пахомов наполняет свою чашку и мой стакан кипятком. Приятный душистый запах расплылся по кухне. Залив кипяток до краёв, мой тёзка по отчеству вернул чайник на плиту, поставив его на другую конфорку, так как первая продолжала гореть, освещая кухню тусклым светом. – Он был пьян и груб. К тому же предложил мне помощь в оформлении бумаг на покойного за вознаграждение. Решил, что я родственник его пациента.
– Да, Безбородов не меняется, – вздохнул мой
