успехи и обсудить, как ему дается практика. Парень всячески показывал себя, поигрывал мышцами и ухмылялся, повторяя:
– Это даже проще, чем меня обучали. Только слабак не выдержит тренировочной арены.
Даже думать не хочется, на кого он намекает.
– Спасибо, можешь быть свободен, – наконец, вздохнула я и распахнула кошель. – Возьми немного денег, можешь потратить их на всё, что пожелаешь.
– Госпожа, может быть, я могу ещё как-то прислуживать вам? – вопросил брюнет, потупив взор. – Охранять ваш покой или помогать чем-нибудь в хозяйстве?
Хм, даже не знаю, что ответить. Покой мой охранять без надобности – никто его не нарушает; а в остальном прекрасно справляюсь сама. Мне было нечем обрадовать Севера, который хотел стать ближе к хозяйскому телу, а потому я покачала головой.
– Отдыхай, у тебя есть задача важнее, чем проводить вечера в моей компании.
Кажется, он огорчился, по крайней мере, уголки губ опустились, и обычная веселость слетела с Севера как шелковое полотно.
– Кстати, позови Ветра, – вспомнила я, когда раб почти вышел из комнаты.
Он не обернулся, но хмыкнул так многозначительно (видимо, решил, что я опять буду «избивать» раба кнутом), что это меня нешуточно разозлило. Неужели между ними вражда?
Не потерплю, если узнаю, что мои рабы собачатся друг с другом.
– Что-то не так? – спросила жестко.
– Н-нет, госпожа, – Север тотчас рухнул в позу покорности. – Извините, если что-то сделал неправильно.
– Если у тебя имеются какие-то претензии к Ветру, то выскажи их его хозяину. Мне. Я слушаю. Может быть, хочешь что-нибудь рассказать про драку между рабами?
– Никаких претензий, госпожа. Ветер слаб, но в этом нет его вины. Я не могу завидовать слабому сопернику или желать ему смерти. Я даже не участвовал в той драке. Смотрел, – признался нехотя, – но не участвовал. Здесь каждый сам за себя, но я не буду бить лежачего.
Звучит справедливо, хоть и унизительно. Север был честен со мной – не наказывать же его за искренность. Просить защищать Ветра тоже неправильно, а то решит, что я вожусь со вторым рабом как курица-наседка.
А разве я не вожусь?..
Правильно Север говорит: на тренировочной арене и после неё каждый сам за себя.
Но одно дело – соперничество, а другое – избиение того, кто даже сдачи дать не способен.
– Тебя самого не обижают? – поинтересовалась с опаской.
– Не. – Он мотнул головой. – Всё хорошо, госпожа. Я могу быть свободен?
– Да. Иди…
Раз на Севера издевки не распространяются, значит, проблема не в том, что Ветер – мой раб. Проблема в том, что он – неправильный раб. Постельный. Иной касты. Недостойный быть среди будущих хранителей, по мнению других невольников.
И это клеймо не снять с него так просто.
Но мы попытаемся.
Я только села за задания, когда дверь вновь отворилась.
