Отдай мой телефон.
– Не проблема, я схожу за своим и наберу с него.
– Да подожди ты!
– А что не так? Я готов покаяться, а ты?
– Ты настолько сильно меня ненавидишь теперь?
Тина вытерла щеки и посмотрела на Никиту со страхом.
– Я не могу взять и вычеркнуть то, что произошло. Ты можешь. Я – нет.
– Ничего не произошло. Артем жив, и я здесь, с тобой.
– Тебе не понять.
– Конечно, я же тупая. И врать не умею.
– Не тупая. Но – не умеешь.
Неожиданно Тина снова распалилась.
– Чего я там еще не умею? Давай, перечисляй! – выкрикнула она. – Чем я плоха? Давай начну подсказывать! Я не люблю собак так, как ты, не разделяю твои музыкальные вкусы, у меня постоянно разваливаются котлеты… и да, я не была девственницей до нашего встречи, у меня есть бывшие! Ужас-ужас!
– Замолчи, – бросил ей Никита, поднося телефон к уху.
Ее нежный, обходительный, понимающий бойфренд.
Почему-то это короткое «замолчи» обескуражило ее больше, чем то, что он собрался съезжать. Она собиралась что-то ответить, но тут в трубке Никиты раздался не слишком довольный мужской голос:
– Участковый.
Тина стояла рядом и услышала, даже подскочила от неожиданности.
– Здравствуйте. – Парень откашлялся. – Я и моя невеста… кхм.
– Какой адрес и что случилось? – нетерпеливо переспросил голос.
Тина продолжала смотреть на парня округлившимися глазами. Она не делала попыток вырвать у него телефон, ничего не говорила, просто застыла, как изваяние, и смотрела – недоверчиво, с удивлением, которое постепенно сменялось испугом.
– А, нет, все хорошо. Я думал, моя невеста… пропала, но вот она вернулась. Извините. До свидания.
Никита прервал вызов, посмотрел на смартфон так, точно никогда прежде не видел эту штуковину, и разжал ладонь. Телефон шумно плюхнулся на пол стеклом вниз. Тина проводила его взглядом, по-прежнему молча.
– Это… все, что я могу, – заключил он беспомощно.
– Я вернулась.
– А?
– Ты сказал, что я вернулась. Так и есть.
По всем законам жанра они должны были броситься друг другу в объятия, но вместо этого опасливо сделали маленький шаг друг другу навстречу, порывисто взялись за руки (ее ладонь была мокрой от слез, его – слегка вспотевшей, пальцы дрожали у обоих) и через секунду вновь разъединились.
– Я собиралась готовить. Есть хочешь? – почти прошептала Тина.
– Да. Дико проголодался, – признался Никита тоном, каким обычно говорят, что дико устали.
«На сложные блюда и ужин при свечах меня не хватит. В холодильнике была овощная смесь и вроде оставались сосиски».
Тина поймала себя на том, что не чувствует торжества от того, что парень никуда не ушел.
